Второстепенный: Плата
Шрифт:
В результате начало концерта Корион встретил, сидя в первом ряду, в окружении Ордена Золотой Розы.
Волхов вышел на сцену, с несколько ошеломлённым видом обозрел битком набитый зал, кашлянул и закатил небольшую приветственную речь. Видимо, чтобы взять себя в руки. Ни Корион, ни вообще кто бы то ни было в зале не ожидали, что из-за кулис тихо вынырнет Валентина Волхова и, хулигански подмигнув обомлевшему Владыке, подкрадётся к брату со словами:
– Погоди, братик, ты не представил меня.
Волхов подпрыгнул и уставился на Валенсию с таким изумлением, что стало
– Ты мне не рад?
– Р-рад. Просто растерялся, – растерянно выдавил Вадим и ошалело глянул на Кориона. Радости тот в нём почему-то не увидел. – Позвольте представить, моя сестра Валентина Волхова…
Корион так и замер.
Враньё! Немного, всего одна капля, но… В чём? Перед ними действительно стояла Валенсия, и она действительно приходилась Вадиму сестрой.
– Предвосхищая вопросы, я понятия не имею, как она умудрилась сюда проникнуть, – закончил Вадим.
Да, вот здесь он тоже не соврал. Значит, враньё скрылось в представлении сестры? Корион всмотрелся в Валенсию, но ни иллюзий, ни каких-либо чар, даже косметики не заметил. Значит, перед ними было что-то другое.
– Владыка? Орден?
– Да, мы увидели, – напряжённо ответил Златовлас и потянулся к Альваху, голову которого увенчивал телепат. – Внимание всем, это не Валентина Волхова, а кто-то под её личиной. Всем сидеть на местах и сохранять спокойствие. Те, кто успел покинуть зал – осмотреть больницу, разбудить дриад в теплицах и заблокировать входы и выходы. Первые три ряда, левый и правый край зала – при первой же атаке ставить отражатели, с четвёртого по седьмой – держать зал от обрушения, с восьмого по одиннадцатый – на вас организация отступления в порталы. Ждём. Мы с Альвахом попытаемся распознать гостя.
Вадим тем временем хладнокровно поправил мыслефон на голове и включил первую мелодию.
А Не-Валенсия придвинулась ближе, обняла микрофон и преспокойно затянула первую песню.
Глава 15. Наступление
Таких внимательных слушателей ещё ни один артист не видывал. Эльты сидели невероятно тихо, не отрывая от нас глаз ни на мгновение. Если бы не тьма зала, мне было бы ну очень неуютно. А так – ничего.
Направлять силу через голос оказалось даже легче, чем через руки. То ли у меня оказалась природная предрасположенность, то ли сказались выученные в детстве бабушкины заговоры. Змей держал меня буквально три песни, дальше я уловила принцип.
Для фолк-рока Мельницы у нас голоса были высоковаты, но микрофон успешно справлялся, дописывая низы там, где природа не справлялась.
Неладное я заметила не сразу. Сначала напряжение в груди было слабым, на фоне дрожания силы в жилах почти незаметным, потом оно усилилось, по телу прокатился жар, заломило кости, во рту появился характерный яблочный привкус. Я перепугалась и приготовилась бежать за кулисы. Слишком уж ощущения походили на боль превращения.
Однако нет. В какой-то момент жар достиг пика и схлынул, ударил в сердце острыми
– Твою мать!..
Змей подхватил меня под руку, помогая удержать равновесие. Я с трудом выпрямилась, взглянула ему в лицо и окунулась в торжество, которое полилось из каждого его движения. Мыслефон взвизгнул и замолчал. В зале стал слышен взволнованный гул эльтов. Боковым зрением я увидела, как вскочил Корион.
– Полночь. Утро принесёт первый день весны, – сказал Змей. – Каждый сделал свой выбор. Я, змей хаоса, холода и смерти, принял его и, согласно договору с владыкой чужаков, подготовил почву для посева. Тебе же, пахарь, пастух и целитель, пора возродить наш сад. Больше нет времени на злость, моё несчастное дитя...
Лицо потекло, исказилось, на коже проступил рисунок чешуи, в локоть вонзились отросшие когти. Я судорожно вздохнула, отшатнулась – и Змея снесла с места яркая вспышка заклятья.
Он скинул моё обличье, ловко извернулся под шквалом заклинаний, который обрушили эльты, и с гадким смехом исчез за кулисами. Я рванула за ним, но через два шага меня перехватили крепкие знакомые руки. Нервы тряхнуло от вспышки наслаждения – знакомый аромат и вкус силы ударили по пропитанному магией телу не хуже молнии.
– Куда?! – рявкнул Корион. – Живо в портал!
– Нет! Мне… Мне надо… – начала я и, не выдержав смеси боли и наслаждения, застонала.
В груди что-то отчётливо хрустнуло, тело затопил знакомый жар. Закручивающаяся воронка силы резко опала, исчезли её вкус и запах. Поплывшая голова немного прояснилась. Упавшие на лоб волосы потемнели, выпрямились, брюки стали тесными, и даже сквозь поплывшую картинку я увидела, как перекосило Кориона.
– Что за...?! – потрясённо выдохнул он.
Его пальцы больно впились в плечи, чёрные глаза сузились, губы сжались. Какое-то мгновение его просто разрывало от эмоций и вопросов, но самоконтроль оказался сильнее.
– Так. Это потом. Уходим, – отрезал Корион и, бесцеремонно перекинув меня через плечо, спрыгнул со сцены.
Я вяло забарахталась на его плече. Сопротивляться не давала боль, впившаяся в левую руку. Дышать стало трудно.
– Нет, погоди…
Сквозь навернувшиеся слёзы я увидела, как Змей, выскользнув из тела, вытянулся в прыжке и распахнул клыкастую пасть и как Ай ударом копыт по голове бесстрашно отправил его в противоположную сторону и юркнул вместе со мной за щит. Странно, я же превратилась в человека. Почему я их вижу?
– Живой? – спросил Альвах, бросив на меня короткий взгляд.
– Ненадолго, – прохрипела я. – У меня… сердечный приступ…
Тот беспокойно дёрнул острым ухом и пробежался по лопатке светящимися пальцами. Внутри разлилось тепло, и боль немного ослабла.
– Люди проникли в сид и идут на штурм. Я объявил эвакуацию тяжелобольных. Быстро в Фогруф, – сказал Злат, встав рядом. – Остальные присоединятся к страже и дриадам. Со Змеем… – он в сомнении посмотрел на едва живую меня. – Полагаю, ты сделаешь всё, чтобы он оставил нас в покое. Иди. В бою от тебя не будет прока.