Второстепенный
Шрифт:
– Боитесь, что наши экстремальные разговоры помешают учебному процессу? – хихикнул Вадим. – Бросьте, сэр. Я неудачник, но не настолько.
– Того, что есть, вполне достаточно для взрыва всего этажа.
* * *
Н-да… знатно я шуганула мужика. Вон, как смотрит – мрачный такой, подозрительный-подозрительный. Ждет реакции на откровения. А я чего? Я сижу за столом в его кабинете, мажу язвочки на руках мазью и думаю.
Говорить, что я взрослая женщина в теле ребенка – пока не вариант. Да вообще не вариант говорить, что я женщина.
– Странный вы народ. Устроили какие-то интриги и тайны мадридского двора. Просто подойти и спросить было нельзя? – спросила я.
Брови у Кориона поползли вверх.
– Вы бы ответили, мистер Волхов?
– А почему я не должен этого делать? – удивилась я.
– Потому что вы можете быть разведчиком в составе группы и готовить плацдарм для иномирного вторжения, - честно заявил профессор и уставился в упор своими глазами. – Вы же мне сами это говорили.
– Я?! Когда? – поразилась я.
– Если в пчелиной семье по каким-то причинам нет расплода и матки, то семью можно присоединить к менее сильной семье с маткой. Для этого просто нужно придать пчелам одинаковый запах, - процитировал профессор Хов. – Вы сказали это два часа назад.
У меня даже челюсть отвалилась и глаза выпучились. Нет, это же каким нужно обладать мозгом, чтобы так извратить смысл слов?
– Вы чего, совсем?!
– голос осип, пришлось кашлянуть. – Говоря о пчелах, я пчел и имел в виду!
– Мне так не показалось, - надменно отчеканил профессор, скрестив руки на груди.
– Ну, знаете, когда кажется, креститься надо! – воскликнула я.
– Еще один факт в пользу недоверия, - спокойно заметил Корион. – Кольцо с надписью «спаси и сохрани», ваше восклицание «слава всем богам», а теперь и совет перекреститься. Мы запретили веру в богов. Из всех оставшихся религий сохранились лишь буддизм и индуизм. Поклонение Яхве и всем его ипостасям преследуется по закону. А в сочетании с вашим основным направлением вы подозреваетесь на принадлежность к секте отступников.
– …Ну и ататуй! – только и смогла выдавить я. – Параноики!
При виде моего потрясения профессор немного расслабился: откинулся на спинку своего кресла, повел плечами, завертел в руках дорогущую перьевую ручку. У него даже уголки губ дрогнули в намеке на улыбку.
– От паранойи еще никто не умер. Не волнуйтесь, поскольку вы ребенок, мы не теряем надежды на перевоспитание. Конечно, есть определенные сложности с тем, что вы друид, но это вполне преодолимо.
Вот теперь я точно не скажу, что внутри тщедушного пацаненка – взрослый человек!
– А почему всё, кроме буддизма и индуизма?
– Потому что все религии о едином боге были слишком агрессивны.
Офигеть аргумент! Хотя… Учитывая, как погуляла Инквизиция
– Итак, я ответил на все ваши вопросы? – профессор постучал ручкой по столу, вырвав меня из дум.
– М… - я провела пальцем по списку вопросов. – А вот у меня есть вопрос о Владыке Златовласе…
– Это закрытая информация, - ровно сказал профессор. – Следующий вопрос.
– Причины войны! Вы столько времени сидели в недоступном для людей месте, что вас побудило выйти?
– Этот вопрос вы будете изучать на уроках истории. Я не вижу смысла на него отвечать.
Или боишься ляпнуть что-то неодобренное? Ладно, схожу на историю, почитаю книжки в библиотеке. Делить пополам информацию я умею. Главное – она есть.
– Что ж, у меня всё, - вздохнула я. – И предвосхищая ваш вопрос – я понятия не имею, как оказался здесь. Я просто шлепнулся дома об гололед, а в следующее мгновение был уже в Лондоне. И да, мой мир отличается от вашего. Религии у нас не запрещены, технический прогресс пошел другим путем, а Российская империя распалась в тысяча девятьсот семнадцатом году. И Павел Первый не был женат ни на какой Василисе.
– Вы поэтому думаете, что всё вокруг – сон?
– Слушайте, я адекватная личность! Что мне должно было прийти в голову после такого падения? То, что теперь я вижу галлюцинации!
– Даже теперь? Вы принимаете препараты?
– Принимаю, - я хмуро уставилась на руки. – Мыслю, следовательно, существую. Так что пока буду просто жить, а там видно будет.
– Вы упоминали о техническом прогрессе. Я так понимаю, он ушел дальше, чем наш?
– Не то, чтобы. Просто пошел по другому пути.
– У вас отличная подготовка по медицинским наукам. Вы такой гений или это обычный уровень для вашего возраста?
– С какой стороны посмотреть. Для моей возрастной группы это была типичная программа, но в некоторых науках я действительно разбираюсь лучше сверстников. У нас династия целителей. Да, я имею право на медицинскую практику, хотя ординатуру мне закончить не удалось, - я поймала вопросительный взгляд и пояснила. – Получить специализацию. Была мечта стать нейрохирургом. Впрочем, поработать удалось еще и в реанимации.
– Простите, кем и где? – не понял Хов.
– Нейрохирург проводит операции на мозге и нервной ткани. А реаниматология – реанимирует… Поддерживает жизнь, воскрешает, - пояснила я. – Профессор? Что с вами?
Профессор Хов позеленел, оттянул воротничок от горла и уставился на меня в священном ужасе.
– Вы некромант?
Я моргнула.
– Нет. Реаниматологию, вообще-то, любой человек осилить может, были бы препараты и приборы… У вас что, от инфаркта не откачивают? Клинической смерти? – Корион отрицательно качал головой. Я ужаснулась. – Вы что, и утопленников не спасаете?!