Второй Беличий Песок
Шрифт:
– Только, Мак, ты же не собираешься, - цокнул Фрел, - Вкорячить всё погрызище в Понино? Там как йа понял три с половиной сарая, и грызи явно будут недовольны ростом промышленности у них под боком.
– Йа разбрыливал над этим вопросом, - признался Макузь, - На мой слух, лучше всего разместить всё необходимое в отдельном посёлке где-нибудь между Сушнячихой и Понино.
– А поч не вплотную к топи?
– Вплотную к топи очень сыро, а в паводок и мокро, что не в пух. Кроме того, там за килошага четыре-пять есть пустыри, где можно развернуться.
– Развернуться с чем?
– уточнил кто-то из хвостов, - Вроде цоцо было о платформах
– Платформы сами по себе не построятся, и дров не напасут. Нужно место под склад стройматериала, базу техники, ремонтку, жильё для трясущих, - Макузь загибал пальцы на лапе, - Допуха площади - под склад топлива, потому как завезут зимой, а потом всё. Ну и хранилища самого тара, потому как тоже самое, вывозить из околотка реально только по зимнику. Кстати, кто знает где можно достать допуха осиновых брёвен?...
По большой карте, которая охватывала всю Щенковскую область, нарисовались различные маршруты и направления: лемминговая дорога к Шишмору, причал на речке Искруха, ближайший к объекту; дорога собственно от шишморского цокалища к топям, через пустыри, и многое другое. Осиновых брёвен было допушища севернее по течению Жад-Лапы - там имелись большие осиновые рощи, и только на прополке просек и выносе сушняка можно было набрать немерянную кучу, что кстати и делали. По результатам же обцокивания и расслушивания постановили примерно следующее: причастным ушам воткнуться в детальный проект необходимой машинерии и построек, а на местности начать работы по расширению мышиной дороги до лемминговой. Собственно она так называлась по причине того, что зимние паровозы именовались "леммингами" - серии "Л", и это уже было ещё более серьёзно, чем мыши - потому что и мыши перетаскивали не по пуху сколько грузов.
Собственно, даже Макузь не настаивал на лемминговой дороге прямо до топи - для одной опытной платформы хватит и мышиной, а потом так потом. Предполагалосиха ближайшей же зимой завезти в Керовку материалы и механизмы для платформы, собрать её и начать выгон тара - ну и соответственно, проложить гать вдоль делянок, годную для проезда телег или даже небольших паровичков, дабы снабжать платформу топливом. Построить прямо в болоте посуду для тара было можно, а вот складировать много тонн брёвен - не в пух, потому как они размокнут и будут гореть из лап вон плохо.
Пожалуй, больше чем вся эта шелуха, взлетевшая над таром, Макузя порадовала Ситрик - всмысле ещё больше, чем обычно. Бельчона была настолько весела от возвращения в цокалище, что носилась среди зелени, как серо-фиолетовая перепёлка - только и доносилось, что цявканье. К тому же Треожисхулты, ситрячьи отец с матерью и многочисленные братья и сёстры, поспешили распушить уши и довольно помотать оными в ознаменование возвращения своей согрызуньи. Собственно, они встречали как родного и Макузя, потому что соображали насчёт прибочности двух пушных зверей - так что ему пришлось постоянно вспушаться. Родичи у Ситрик были, что уж там цокать, те ещё грызи... правда, ухо не совсем улавливало, почему сама Ситрик совершенно серенькая, в то время как предки - обычные рыже-бело-серые белкиъ. Хотя теперь она была не серенькая, а серо-фиолетовая - фуксиновая краска оказалась настолько въедливой, что на выцветание пуха уходило больше года, и грызуниха могла без труда поддерживать такое состояние пушнины. Что она, надо заметить, и делала, учитывая то что практически сама организовывала первую в Щенкове красочную лавку.
Ночью во дворах
На цокалище недвусмысленно надвигался конец лета - поля пожелтели, на огородах произошли плоды, а полуденная жара зачастую висела без единого звука, кроме звона стрекочущих насекомых. Грызи, в том числе означенные, периодически закапывались в почву по теме изъятия корма и набивания оного в Закрома - у Треожисхултов были свои собственные, даже большой ледник. То тут, то там раздавался характерный шорох от орехов, несомых в мешке. Макузь основательно полюбил огороды, потому как именно на грядках мог подольше полюбоваться на грызуниху - днём, если не на огороде, она обычно убегала в такие места, о существовании которых он и не догадывался, и снова цокала десятки имён грызей, какие никак не запомнить.
– Пушня!
– безаппеляционно цокнул Макузь, указавши когтем на белкуъ.
– ...эмм...
– почесала за ухом та, - Короче, ты сам знаешь.
Он интуитивно догадывался, по крайней мере. А поэтому - ну точнее не совсем поэтому, а параллельно этому - пошёл дальше грызть план постройки черпака. Соль состояла во многих моментах - например в том, что не стоило слишком размахиваться, если вдруг всё-таки пруд не захочет отдавать достаточно тара, и не тратить лишние ресурсы. Также, подвозить стройматериалы и механизмы предстояло на мышах, что накладывает ограничения на вес и габариты груза - такой котёл, как замышляли грызи, целиком на мышь не погрузишь. Следовательно, стоило продумать его доставку по частям и сборку на месте, а это не раз и два цокнуть. К группу, трясшему по направлению в топи, присоединились и давние знакомые Макузя, Ратыш и Речка, и тут же взялись делать масштабный макет черпалки, дабы эт-самое.
Выточить из дерева все детали и собрать штуку, даже не заморачиваясь функциональностью - оказалось делом достаточно трудоёмким, так что Макузь засомневался, что оно нужно. Тем не более, настырные грызи сделали всё до конца, так что на столе в учгнезде, где обычно шло цоканье о таре, теперь стоял макет черпачной платформы с паровым двигателем. В отличие от лапного "журавля", тут имелосиха колесо с черпаками, поочерёдно нырявшими в ил и лившими воду на фильтровальные лотки. Само собой, такое погрызище вычерпывало в десятки раз больше тару, чем лапный рычаг - но зато и зажёвывало топливо.
– Кстати о топливе, - заметил Макузь, - Дрова или уголь?
– Скорее уголь, - цокнула Речка, - Его в вагоны куда больше умещается, а приготовить достаточно быстро. Там хорошо продвинулись с газом, так что угольные печки стали работать куда эффективнее.
Макузь слегка мотнул головой, потому как видеть рыжую, а не серую грызуниху было непривычно.
– Йа про что, может быть уголь можно свалить в болото? И тогда обойтсь без гати?
– Один пух, это страшенное погрызище!
– фыркнул Ратыш, - Гора угля в болоте, ты себе представляешь?