Второй Беличий Песок
Шрифт:
– Вообще, мне нравится, - цявкнула Ситрик и вспушилась, - Особенно когда эта линия одна. Если бы их было слишком много, это мимо пуха, а так в.
– Это точно замечено, Ситти, - кивнул грызь, - Поэтому линия и досюдова, а не до Щенкова.
– До Щенкова?
– белочка покатилась по смеху, - Жаба удушит вусмерть и сразу!
– Это потому что никто так не делает, - пояснил Макузь, - Краснозоринские нам бы рельсы и не продали для такого идиотизма ни за каких бобров, а для того что в пух - и в должок дали.
– Ну, это понятно. Кстати, Бобрыш цокал, что скоро возможно нам с тобой отдадут комнатушку в избе, пока что два на полтора.
– Ммм, - подёрнул ухом грызь, - Ты знаешь,
– И как ты думаешь, кто-то меньшая белочь, чем ты?
– фыркнула Ситрик, - Трясы все размещены, и залётные, и заплывные.
– А, тогда совсем другое кудахтанье!
Это было совсем другое кудахтанье. Благодаря тому, что брёвна удавалось подвозить на поезде, грызи закончили первые избы для общаг не летом, когда они уже не особо нужны, а весной, когда нужны они особо. На первое время каждую комнату разделили перегородками из клоха на три части, чтобы всем влезть - и влезли, надо заметить. Центральную избу тоже строили, но пока там не было крыши, и её роль выполнял навес опять-таки из брезента, чтобы не лило. Ситрик и прочие пуши, причастные к ведению Учёта, радовались, что пока у них мало бумаг - потому как их просто некуда было положить, так чтобы не размокли.
Как это не выслушило странно, к лету стройка почти не утухла - сказывался режим хохолков, приобретённый в начале всей возни. Как только половодье сошло на нет, по дороге от Чихова пошли колёсные паровики, добивая доставку тех грузов, что не успели перебросить зимой. Более того, доставка работала в два хвоста - как со стороны Чихова, так и со стороны топи, через Шишмор и Сушнячиху, и далее по уже проложенной узкоколейке. Незадолго после Первомая путь дотянулся до Керовки, что было встречено, и в том числе обобрительным мотанием раковинами. Вывозить тар в Таров не начали только потому, что были не готовы хранилища - по ходу шерсти, они только намечались.
– Вот тута!
– ткнул пальцем Макузь, - Вот от этого кола - полсотни шагов радиуса, кло? Роем котлован, к его стенкам и насыпи прислоняем брёвна, и получается стенка. Потом городим над всей этой дребузнёй крышу...
– Посиди-ка, если это котлован, то тар будет ниже мха, - цокнула Ситрик, - Как потом загружать в поезда?
– Путём таропровода. На загрузочной станции, которую сделаем вон там, подкопаем грунт так, чтобы поезд стоял ниже уровня котлована.
– Мда, вознички тууут...
– почесал уши Бобрыш, заведовавший строительством объектов, - Это надо дно плотно уложить, чтобы в песок не просачивалось, а это урлюлю.
– Поперёк не цокнешь, но таков песок, - пожал плечами Макузь, - А вообще пока хотели сделать поменьше бочку, но такого же типа, потому как большую до зимы не успеем.
– В пух, в пух.
– Слушай, а как Понинские?
– усмехнулась Ситрик, - Не опушнели, что через них железку проложили?
– Да нет, - цокнул Макузь, - Там же только захожие на делянки, а не то чтобы эт-самое, им попуху.
– Тогда в, - сэкономила на слове "пух" грызуниха.
Даже летом, когда всё вокруг цвело и колосилось зелёным ковром, поле под стройкой оставалось почти таким же пустым - в чернолесье не было никаких трав, а чтобы проросли занесённые ветром семена, нужен как минимум ещё один год, потому как зимой семена не летают. Вслуху этого часто можно было услышать грызей, выбиравшихся к границе поле, посидеть просто-напросто в траве, чтобы не забывать, как она выслушит - ну и заодно схрумать щавеля, конечно.
– Ты крутишься, как белочь в колесе!
– цокала Ситрик, гладя Макузя по ушам.
– На себя послушай, - резонно ответил тот.
– Да и нечего слушать. Трясы ковыряются каждый со своим, и получают
– Да понятия не имею, сколько перековырял!
– фыркнул Макузь, - Какая разница? Оно в пух? Так чего ещё.
– Каждый труд должен оплачиваться, - упёрлась белка, - Кло?
– Нет не кло. Это чужой труд должен оплачиваться, а не свой, - усмехнулся Макузь, - Тебе было бы приятно, если бы за тобой ходил счётчик и считал, сколько воды ты принесла на общую кухню?
– Не особо, - прикинула Ситрик, - Если не цокнуть, что особо не. Вопросов больше не имею.
Зато у неё находилось достаточно ответов, чтобы прочистить обстановку для всех грызей, которым она могла бы показаться не совсем чистой. Грызуниха даже припомнила практику в Щенкове и стала регулярно выпускать стенгазету "За кристально чистое цоканье!" с собственными иллюстрациями; выходило это издание в количестве один экземпляр и вешалось на стенку центризбы, при входе слева. И практически всякое грызо, заходившее в избу второй раз, поворачивало уши туда.
В процессе крупномасштабной тряски, конечно, случались не только приятности, но и наоборот. По большей части они не были связаны с вознёй напрямую, потому как у белок присутствовала крысиная острожность - крысторожность - и случаи, чтобы кому-нибудь отдавило хвост упавшим предметом или тому подобное, были исчезающе редки. Что уж там цокать и цявкать, если на болотах произошли только единичные случаи покусов змеями, и все они обошлись легко, потому как грызи были осведомлены, что делать в таком случае. Ровным счётом ни единая пуша не подхватила насморка, чреватого в постоянной сырости, и не накололась на ядовитые шипы растений. Тут уж можно было точно цокнуть, что ни единая, потому как грызи учитывались, и недостача была бы слышна сразу.
– Ну а что тогда?
– пожал плечами Макузь.
– Соль в том, что грызи это не гайки, - пояснила Ситрик.
– А что, болты?
– покатился по смеху грызь.
– Йа имею вслуху, что они далеко не одинаковые. Ну и как частность этого, зачастую встречаются откровенные лентяи и распухяи.
– Ну и что?
– хмыкнул Макузь, - Чтобы встретить ленивую тушку, это надо ещё сначала её долго искать в лесу! При чём тут?
– При том, что йа не про этих, а про тех кто вдобавок не понимает своего распухяйства, - цокнула грызуниха, - Сам не трясёт и другим толком не даёт, понимаешь?
– Нууу... Ну редко, но бывает, - припомнил грызь, - Так на то есть волшебная фраза "туда иди".
– Вот именно, - хмыкнула Ситрик, - Это выгонять надо напух, а это не так-то просто. Ко мне часто обращаются грызи, которые хотели бы выгнать конкретного хвоста, но не получается.
– Гммм...
– задумался Макузь, - Это цокает о том, что надо начинать проводить профилактику. Правда, пух йа сам этим буду заниматься.
– Ну, ещё ты бы и этим занимался!
– фыркнула белка.
Профилактика была давно известна и была сколь примитивна, столь и действенна. В частности делали очень просто - по трясине объявляли, что по таким-то причинам - а их нетрудно выдумать - выдачу единиц бобра сокращают втрое. Или вообще прекращают на неопределённый срок. Самый бронебойный вариант - цокнуть, что единиц больше не будет вообще никогда, из соображений ненужности. Соразмерно реакции пушей на эти заявления делались очень далеко идущие выводы - причём делал их не кто-то специальный, а все пуши вместе взятые. Если реакция хвоста была не в пух грызям, то трудно рассчитывать на то, что они забудут об этом и согласятся назначить этого хвоста на любую лаповодящую должность.