Второй шанс

Smaragd

Хозяин мэнора сидел в кресле, его голова повисла рядом с шеей – была отрезана и держалась на тонком лоскутке кожи. В ногах Люциуса бесформенным окровавленным кулём валялась Нарцисса. Чуть дальше в луже крови лежали чёрные женские кудрявые волосы, их хозяйка (конечно-же, Белла) была укрыта от взгляда Снейпа креслом, однако не было сомнений в том, что и она мертва.

Можно было сразу уйти, нужно! Но Снейп прекрасно понимал, что тот, кто заманил в эту ловушку, наверняка позаботился о том, чтобы подставить его основательно, чтобы все улики указывали именно на Северуса Снейпа, как на жестокого убийцу. Иначе зачем затевать весь этот кровавый спектакль?

«Ну, вот и оно! Начинается!» — не без содрогания, с тянущей болью в сердце, подумал

Снейп и с палочкой наперевес отправился исследовать комнату, пока ещё у него была такая возможность. К тому моменту, когда его скрутили авроры, у Северуса созрело абсолютно чёткое понимание: «На сцену вышел очень сильный и острожный тёмный маг. Враг столь опасный, каких, пожалуй, ещё не знала магическая Британия…»

*

Кассий Клохаун ругал себя последними словами. И чувствовал себя самой последней тварью на свете. Но что же теперь делать? Как поступить? Этот русский пообещал, что сможет помочь. Да, слишком дорогой ценой, чудовищно дорогой, однако выбора у Кассия просто не было. Он долго думал, всё взвесил, прекрасно понимал, что не сможет выполнить поставленное Бецким условие, а не выполнить – значит, лишить своего ребёнка единственной надежды... Волки-отцы близко к сердцу принимают заботу о наследниках...

Мучения. Таких мучений души и тела Кассий давно не испытывал. Даже тогда, когда валялся едва живой, а вернее, полудохлый, в сырой яме, где его бросил Люпин – пожалел ведь, святоша, не отомстил смертью за смерть друга Блэка, а решил дать Кассию шанс умереть своей смертью. Сейчас Кассий искренне сожалел, что не сдох тогда, выкарабкался, дополз до Запретного леса, схоронился и зализывал раны. Лучше бы он умер, право слово – не сделал бы тогда единственного дорогого в этой жизни человека столь несчастным. А теперь и не единственного. Роза подарила ему сына – такое невероятное счастье… обернулось ещё большей бедой. Малыш оказался генетическим ликантропом. Худшей участи для своего ребёнка Клохаун не мог и представить.

Он прекрасно помнил, как прятался в глуши Запретного леса, боясь любого шороха, как голодал, даже от жажды мучился, потому что боялся ходить к озеру. Но выкарабкался – потихоньку заново научился ходить, потом бегать и смог охотиться на мышей и зайцев. Однажды ранней весной встретил в лесной глуши молодую волчицу в течке. Сперва не понял, что она – тоже человек, в своей волчьей ипостаси просто ошалел от запаха самочки, снесло ему крышу, и звериные инстинкты взяли верх над человеческим разумом и животной осторожностью. Загуляли они тогда на пару с волчицей. А потом выяснилось, что она – не зверь. Юная девушка, красивая, рыжеволосая… Такая смелая, уверенная в себе! Лучшая девушка на свете!.. Тоже с трудом справлялась со своим волчьим естеством, уходила в полнолуние от людей, пряталась, а уж в течку вообще не могла контролировать себя. Кассий не узнал её, конечно, не вспомнил, что она – та самая девчонка, которую они чуть не задрали с Сивым у коттеджа Зелёный конёк.

Сначала, сообразив, что случилось, осознав весь ужас произошедшего, Роза (так звали девушку) пришла в отчаяние, но потом почему-то пожалела Кассия. Стала навещать его уже в своём человеческом теле, подкармливать, лечить. Так они и сошлись по-настоящему. Кассий никогда не знал, что такое любовь. А тут это дикое и мощное чувство буквально садануло по башке, вонзилось в сердце острым ножом – ни вздохнуть, ни заснуть спокойно без розиных глаз, без её нежного голоса, без мягкого невесомого поцелуя. Он сначала прогонял Розу – понимал ведь, что они не пара. Оборотни – одиночки, проклятые всеми, гонимые ото всюду. Им нельзя заводить семью, нельзя ожидать от жизни тепла и мирного счастья, это расслабляет, парализует, лишает оборотня мощи. Им бы просто выжить в этом чужом мире так называемых обычных, нормальных людей. Вечные погони, десятки миль по лесам и болотам — изгои. Зачем он Розе? Жалость или то редкое чувство, когда находишь в чужом человеке отражение

самого себя и тянешься к нему, без особой причины, просто тебе с ним легче дышится, сердце меньше ноет, во всём окружающем кошмаре появляется какой-то смысл… А потом Кассий просто почувствовал, что не может без неё, хоть подыхай. В один прекрасный день вышел к властям, сдался – уж очень хотелось не быть со своей любимой беглым преступником, смрадным блохастым чудовищем. Пусть суд, приговор, Азкабан, пусть – лишь бы она знала, что он тоже человек! Наделавший в жизни кучу страшных ошибок, наверное, непоправимых, но раскаявшийся в них совершенно искренне, потому что больше всего на свете, даже больше, чем жить, хочет быть рядом с любимой.

Роза его ждала несколько лет, дождалась, поженились они, невзирая на яростные протесты родителей невесты. Роза ушла из дома, значит, не блажь, а любовь, верно? Она у него вообще замечательная! Самая лучшая. Понимает, жалеет, помогает. Рядом с ней он — самец! Нет, мужчина! Да что там помогает – на себе тянет их семью: быт, финансы; а какая Роза восхитительная любовница – это просто улёт! Когда она подарила Кассию сына – тот как-то сразу иначе посмотрел на свою жизнь. Сын и любимая женщина – это то, ради чего можно свернуть горы. Или хотя бы попробовать.

И вот горе – выяснилось что их ребёнок тоже ликантроп, да ещё и от рождения. Дня, худшего, чем тот, в который он узнал заключение врачей, в жизни Кассия не было никогда. Роза постоянно плакала, заболела. Давно простившие её и принявшие выбор дочери Гермиона и Люпин помогали, как могли, но чем же тут поможешь…

Профессор Бецкой пригласил Клохауна поговорить, якобы собирался предложить ему работу в лесничестве, но потом прямым текстом объяснил, что Кассий должен сделать, чтобы избавить своего маленького сына от ликантропии: излечение якобы возможно, Бецкой берётся избавить ребёнка от нелёгкой судьбы, за что Кассий должен убить мужа матери своей Розы.

Шок. Кассий пребывал в шоке несколько дней. Потом потребовал от русского колдуна доказательств. Тот предоставил всякие документы, анализы и даже наглядно продемонстрировал Клохауну пару опытов. Сомнений не было: Бецкой способен избавить ребёнка от ликантропии. Кассий больше не мог раздумывать, у него просто не осталось на это сил. Роза медленно угасала, её собственные приступы ликантропии стали особенно ужасны, в полнолуние она совсем теряла рассудок и, чего с ней прежде не случалось никогда, превращалась в совершенно дикую, невероятно злобную волчицу, несколько раз попыталась убить себя. Кассий понял, что жизнь сына и любимой женщины гораздо тяжелее на Весах мироздания по сравнению с жизнью оборотня Ремуса Люпина. А убивать Клохауну было не привыкать…

Гермиона бежала по лесу, её вело сердце и маячок, который Ремус носил на себе в полнолуние. Сегодня, придя навестить его в охотничий домик, Гермиона не застала там мужа. А вокруг дома обнаружила странные следы. Люпин никогда не гулял по окрестностям в шкуре волка – значит, случилось нечто из ряда вон выходящее.

Пробравшись через валежник и колючие заросли ежевики на поляну, Гермиона застыла, онемев. Ноги приросли к земле, волшебная палочка повисла в безвольной руке. Картина, представшая взору миссис Люпин была столь ужасна, что походила на страшный сон.

Посредине поляны, в окружении густых елей, на измятой траве располагались три фигуры. Три волка. Один (Ремус! Гермиона узнала бы его из миллионов других оборотней!) без дыхания покоился в луже крови. Густая, тёмная кровь. Повсюду. Его дымчато-серая густая шерсть почти на всём теле была изодрана в клочья, на горле зияла большая дыра. Другой волк лежал в стороне и тяжело дышал, он тоже был серьёзно покусан, но жив. Третий, самый худой, гладкошёрстный волк, рыжеватого окраса (О боже! Да это же Роза!!!), стоял над трупом Ремуса. В этой позе было всё: горе, печаль, ярость, непонимание, неприятие, желание грызть всех направо и налево, чтобы только усмирить клокочущую внутри жажду мести.