Вторжение Химеры
Шрифт:
– Никак выковырять меня хотите? – пробормотал он. – Ой!
Катафракт накренился, Роберта мотнуло, еще раз ударило затылком. Перед глазами мелькнул потолок кузова, стена.
– Сильные, гады. – Если бы не мягкая прокладка внутри костюма, Роберт к этому моменту заработал бы дюжину синяков, но и так ощущения были не из приятных – толчки и рывки следовали один за другим.
Перед дверцей у тварей возникла заминка. Чтобы протащить в нее катафракт, они повернули его на бок. Роберта тряхнуло, что-то проскрежетало по броне, и он обнаружил,
Людей видно не было, такие же твари, что волокли Роберта, выносили из палаток складные койки, халаты и полотенца, медицинское оборудование. Волокли прочь трупы и еще живых людей.
– Зачем это им? Слопать все собрались? – Внутри катафракта голос звучал глухо, как-то по-чужому.
Роберта повернули, он увидел портал, толпящихся около него людей, переставшие стрелять пушки. Несущие катафракт твари ускорили ход, в поле зрения попал близящийся лес.
Ценную добычу волокли на север, прочь от госпиталя.
ВЗГЛЯД СВЕРХУ 3
Для бесстрастного взгляда спутников, обращающихся вокруг Диадемы, планета выглядела так же, как раньше. Никуда не делись поселки, города и дороги, там же, где и раньше, высились горы, цвели бескрайние луга, а леса тянули к свету листья.
Но глазам наблюдателя, спустившегося чуть ниже, чтобы получше рассмотреть единственный континент, предстало бы нечто очень странное.
В разных местах – в предгорьях запада и юга, в болотах крайнего севера и даже на одном из золотистых пляжей юго-востока стремительно росли грандиозные, но уродливые, на человеческий взгляд, сооружения. В них и вокруг них кишели жуткие твари, чья кровь была ядовита, а лапы «украшали» самые разные, порой очень сложные органы, предназначенные для убийства.
Строители возводили Хайвы, методично потребляя биологические ресурсы Диадемы, и даже переброшенные через портал с Аквиума части не могли остановить наступление призраков и хищников. Пули и снаряды рвали защищенную химерином плоть, но на смену погибшим вставали новые твари, и когти, жвала и яд убивали так же верно, как и сталь.
Десятки поселков стояли покинутыми, тысячи беженцев спешили прочь от родных домов, на юг, к спасительному проходу на другую планету.
Но вторжение не ограничилось Диадемой. Строители высадились на Белфинде, и его чудесные леса увидели под кронами детей нескольких Королев. Выросли Хайвы на Сокаре, и солдаты-форсеры вынуждены были защищать посевы и дома людей-колонистов.
Безумный мир Лониса, способный удивить даже отпрысков Химеры, не избежал этой напасти. Живой космический корабль развалился на входе в атмосферу, и черные «семена» устремились к его поверхности, где и дали «всходы» агрессивной хищной жизни.
Форсеры Трясины с удивлением обнаружили, что из болот вместо привычных тварей лезут новые, куда более опасные и разумные. Единственный город на Фрио, Розенфолл, неожиданно оказался в осаде, высадившиеся на планете Строители усмотрели в нем единственный
Хайвы появились и на иссушенных зноем пустынях Норли. Но тут пришлось нелегко даже Строителям, и пока они не успели добраться до населенных форсерами территорий, хотя первые сообщения о нападениях странных хищников достигли администрации планеты.
Строители не могли представить, что, помимо них, может существовать разум. Повинуясь инстинктам, они просто шли с планеты на планету, используя их ресурсы для возведения Хайвов.
Поэтому людей и форсеров Строители восприняли как препятствие.
А с препятствиями они обходились одним-единственным образом – устраняли.
Рожденным цивилизацией машинам Строители могли противопоставить одно – собственную невероятную изменчивость, способность практически без ограничений модифицировать облик и биологическое строение.
И в громадных биологических «фабриках» Хайвов закипела работа: обрабатывая полученную от собственных детей информацию, Королевы начали производить все более и более смертоносных отпрысков, быстрых и проворных, снабженных прочной броней и лучшим «оружием».
Людей и форсеров ждали нелегкие времена.
ДОЧЬ ЭВОЛЮЦИИ 15
Шар разведывательного модуля парил над дорогой, лунный свет мерцал на его округлых боках, а свист двигателей разносился над притихшими джунглями. В окуляре, надвинутом на глаз Марты, мелькали стволы деревьев, трещины в пластобетоне, валяющиеся на дороге ветки и листья.
Ее звено шло в авангарде, впереди двух биотанков, чьи орудия смотрели в сторону леса. Дальше следовали транспортеры, а по обочинам двигались цепочкой форсеры сильно поредевшей за последние дни бригады.
Три биотанка замыкали колонну.
Последняя неделя прошла в непрерывных схватках – люди много раз пытались атаковать, да и хищные насекомые, чье нападение на поселок удалось отбить с большим трудом, иногда напоминали о себе. За это время Марта ни разу не спала больше трех часов, голова у нее была тяжелая, а ноги просто гудели.
Дорога свернула, стал виден мост, перекинутый через неширокую речку, заросшие деревьями берега.
– Не к добру эта тишина, – проворчал Тадеуш.
– Не каркай, – оборвал его Санчес. – Один вон уже накаркал, и что получилось?
– Я тоже заметил, что перед нападением становится тихо, – задумчиво проговорил Жозеф. – Мне кажется, эти насекомые уничтожают все, что встречают на пути. А может, местная живность их чует и старается уйти.
Тревожное ощущение передалось и Джонатану, из ком-линка донесся его голос:
– Полная готовность! Больно уж тут место для засады удобное!
Мост вопреки всем опасениям перешли без приключений. Насекомые дали о себе знать примерно через сотню шагов, когда модуль показал спрятавшееся в кроне одного из деревьев чудовище.