Вторжение
Шрифт:
— А ведь по тропе совсем недавно прошли. Где-то с десяток лошадей, точнее сказать не ручаюсь.
Я тут же осадил коня, напряженно вглядываясь в сторону рощи — но среди берез ничего не увидел. Хотя колок, как кажется, просматривается практически насквозь… Между тем, Лермонт осторожно предположил:
— Быть может, там остановились встречающие нас служивые?
Я согласно кивнул головой, но с места не двинулся:
— Быть может. Но почему тогда мы их не видим? Да и следов костров что-то не видать, и дозора… Тапани, а может, это следы, ведущие из рощи?
Но прежде, чем финн мне
— Бургиньоты на головы, и проверьте пистоли. Главное, чтобы порох не отсырел и не слежался… А заодно уж посмотрите, как выходят клинки из ножен.
— Может, попытаемся уйти отсюда, пока не поздно?
Вопрос Тапани показался мне вполне справедливым — но я отрицательно мотнул головой:
— Они наверняка увидели нас, заметили наши приготовления. Попробуем уйти — бросятся в погоню, и тогда придется принимать бой на зимнике. Где нас могут обойти и окружить, где их численное превосходство может оказаться решающим… Степан, ведь ты сказал — следы копыт примерно десяти лошадей?
Йоло неуверенно покачал головой:
— Быть может, и дюжины…
Джок, не привыкший избегать боя, с усмешкой заметил:
— Ну, хотя бы не полсотни! Смотри, Йоло: сейчас в нашу сторону ведет лишь узкая тропа, на которой противнику не развернуться. Свернуть с нее на снег? Ну, верхом пройти можно, но только шагом, потеряв скорость и подставившись под наши пули. На тропе же мы и вовсе перещелкаем воров одного за другим!
Я согласно кивнул:
— Лермонт понял мою мысль. Так что попробуем проехать немного вперед — но слишком близко к деревьям подбираться не будем. По крайней мере, за сотню шагов местные фитильные мушкеты наши кирасы не пробьют, а так у нас на брата как раз по четыре пистоля. Хоть десяток, хоть дюжину перестреляем на подходе!
В этот раз финн лишь молча кивнул, в то время как шотландец легонько пришпорил свою лошадь, посылая ее вперед. Я неспешно двинулся следом, взяв поводья в левую руку, а в правой зажав уже готовый к бою пистолет…
Не отрывая глаз от колока, я считаю шаги, разделяющие нас от стены деревьев. Около сотни изначально, потом девяносто, восемьдесят, семьдесят… Дальше приближаться к роще просто опасно — но при этом враг, если он здесь находится, никак себя не проявляет! Может, мы просто ошиблись?
Но в тот самый миг, когда я уже был готов поверить, что здесь никого нет, и мы зря волновались, порыв ветра донес до меня откуда-то справа неожиданно резкий запах немытых тел и конского пота, а следом послышалось и приглушенное ржание.
— Проклятье, они где-то там!
Я указал в сторону от деревьев, и Тапани смачно ругнулся:
— Вот я слепой осел! Там же балка!
В следующий миг сверху послышался какой-то вибрирующий гул — и тут же ударившая мне в грудь стрела с массивным наконечником и широкой режущей кромкой едва не выбила меня из седла! Еще одна свистнула рядом с головой финна, разминувшись с его лицом всего на пару вершков, одна врезалась в бургиньот свирепо зарычавшего Джока. Несколько стрел-срезней, чье название само собой всплыло в моей голове, отвесно упали в снег — но очередной срезень задел переднюю ногу лошади Йоло… Из широкой
В тоже время справа раздался неожиданно громкий визг и крик, и из скрытой от наших глаз балки (в колоке наверняка есть ручей, во время половодья превращающийся в полноценную речку и размывший почву) на довольно приличной скорости начали вылетать наездники в шапках малахаях и стеганых… халатах? Впрочем, в университете я учился вполне старательно — и тут же вспомнил термин «хатангу дегель»: мягкий доспех монголов, получивший самое широкое распространение у степняков Золотой орды и ее осколков…
— Татары!!! Джок, Тапани, стреляем прямо сейчас, иначе они засыплют нас стрелами! На расстояние не смотрите, на них нет брони!!! Приготовились… Цельсь… Огонь!!!
Первый выстрел из пистоля отозвался в правой руке родной и знакомой отдачей; как всегда это бывает при стрельбе из оружия с дымным порохом, облачко дыма помешало мне рассмотреть результат — но после нашего дружного залпа кто-то из татар протяжно закричал… В то время как я рванул уже второй пистоль из нагрудной кобуры:
— Огонь!
Все, целиться сейчас уже бесполезно, поэтому бьем мы просто по направлению — впрочем, все одно кого-то достали. Так, после второго залпа дико завизжала чья-то лошадь — а в ответ свистнуло несколько стрел. На наше счастье — все мимо; наши торопливые и быть может, не слишком точные выстрелы обеспечили, однако, дымовую завесу, практически закрыв нас от взглядов врагов. И эту завесу однозначно стоит уплотнить:
— Третий залп! А последний выстрел бережем на ближний бой…
— Алла!!!
Разрядив в сторону кричащих татар третий пистоль, я рванул райтшверт из ножен — и склонил его параллельно земле, навстречу врагу, словно кончар. То же самое проделал и Джок (причем с настоящим, трофейным кончаром), и Тапани — вот только последний остался стоять на земле. Поколебавшись всего мгновение, я выхватил из кобуры последний, «отцовский» пистоль и бросил его безлошадному финну:
— Лучше прикрой нас со спины, если попытаются обойти… Ну, вперед!
— Alba gubrath!!!
Лермонт, выкрикнув боевой клич шотландцев, рванул навстречу татарам, за ним поспешил я, надеясь, что после наших выстрелов степняков осталось не столь и много…
Вынырнув из клубка рассеивающегося дыма, Джок с яростным ревом всадил длинный и узкий граненый клинок в грудь вырвавшегося вперед татарина. А вот стрела последнего чудом разминулась с лицом моего верного соратника, как кажется, все же резанув ему щеку… Еще более рассвирепевший, хайлендер выпустил из пальцев рукоять намертво застрявшего в человеческой плоти кончара — и рванул из ножен широкий палаш! Чтобы уже мгновением спустя обрушить его на голову следующего степняка… Попытка последнего перекрыться легкой сабелькой не увенчалась успехом — тяжелый палаш просто провалил вниз персидский шамшир, достав острием клинка малахай татарина! Шапка врага, вмиг рухнувшего на холку коня, тут же окрасилась кровью…