Вторжение
Шрифт:
Наверное, нужно нажимать несколько педалей одновременно, но явно не тормоз и газ.
В общем, я экспериментировал добрых полчаса. Жал на все педали, дергал рычаг, матерился. Машина то прыгала, как ошпаренная лошадь, то глохла…Внедорожник этот, я основательно побил о соседние машины. Сам взмок, как собака.
Епт. За это время пешком прошел бы километра два.
Наконец поставил рычаг в какое-то положение, нажал левую педаль, потом дернул рычаг и, плавно отпуская левую, нажал правую педаль. Машина покатилась вперед.
Так, теперь
Виляя по шоссе и взрыкивая мотором, мой болид мчался аж со скоростью шестьдесят пять километров в час по разделительной полосе.
Ух, а как оказывается здорово-то!
Но радовался я рано. Не успел я проскочить пару деревень, каким-то чудом умудрившись не свалиться с моста, как мотор внедорожника перестал гудеть.
Прокатившись по инерции еще несколько десятков метров, машина встала.
Бензин закончился что ли?
Я матюгнулся и выбрался наружу. Осмотрел машину. Вроде ничего не дымиться и не отвалилось. На заднем сидении валяется скомканный плед со следами крови.
Опа! А ведь следов от пуль на тачке вроде нет.
Заглянул в багажник как следует проверил салон. Моей добычей стали всего лишь не распечатанная бутылка газированной воды и те самые сигареты.
Эх, не додумался все те брошенные тачки обыскать. Хотя, думаю, там все уже подчистили.
Видимо, на роду мне написано быть пешеходом. Закинул рюкзак на плечо и пошел в направлении. Карты-то как не было, так и нет.
Наученный горьким опытом, в речки больше не лез. Хотя сразу за мостами сворачивал вдоль берега и обходил деревни стороной. Один раз мне показалось, что дорога все время забирает на север, и я свернул с нее в лес. Шел по нему часа два, пока впереди между деревьями не стало просматриваться асфальтовое полотно еще одной дороги.
Вышел на нее и двинул в нужном направлении. Через пару километров я остановился, достал из рюкзака найденную в машине бутылку, отвинтил пробку и сделал несколько глотков. В колышущемся мареве жаркого воздуха впереди блеснуло на солнце лобовое стекло машины. Сюда кто-то едет и машина там только первая. 'Хаммер', кажется называется. Остальные: броневики, бронетранспортеры, танки, немного грузовиков. Перед ними дорога уходила в ложбину, и создавалось впечатление, что вот они, рядом.
Сразу почувствовал себя уязвимым. Они-то уж меня точно заметили, раз и я их. Недолго думая сбежал вниз по насыпи. Впереди метров тридцать одинокое дерево дальше, еще через восемьдесят редкие кусты.
Успею.
Ага. Я вас не вижу, значит я в безопасности. Это я хорошо придумал. А что остается делать?
От приближающегося гула дизелей затряслась молодая листва на кустах. Надо же уже лето наступило, а я с этими скачками наперегонки со смертью и не заметил. Кажется, что еще вчера топтался в весенней грязи на подмосковном рынке, когда покупал себе пистолет.
Напряжение нарастало вместе с оборотами танковых двигателей. Я не выдержал и попытался вскочить,
— Куда лезешь, придурок? — Чья-то сильная рука схватила меня и впечатала в траву.
— Саньчик, вали козла, а то нас всех тут из-за него накроют. — зашипели из соседнего куста.
— Не мельтеши, Огурец, они его давно засветили. — ответили из-за спины, не убирая ладонь с моего затылка. — Была б нужда, уже шарахнули бы. На всякого бомжа снарядов по сто тыщ бакинских не напасешься.
— Чегой-то бомжа? — огрызнулся я, отплевываясь от травы.
— А кто же ты еще?
И действительно кто?
Колонна уже прошла, меня отпустили, и теперь можно было спокойно рассмотреть соседей по кустам.
Сунувший меня мордой в землю парень закатал на лоб шапку-гандошку цвета хаки с прорезями для глаз и рта, которую он зачем-то напялил в такую жару. У остальных были такие же. Автоматы Калашникова, разгрузки и камуфлированная одежа всех троих как-то не вязались с дурацкими кроссовками на их ногах. На этом сходство заканчивалось. Мой мучитель по имени Саньчик — здоровый, коротко стриженный парень. Автомат в его руках казался детской игрушкой.
Как это я его при таких габаритах не заметил?
Огурец, наоборот, был худым, невысоким, с редкими светлыми волосами и прыщавым лицом. Тот, кто все время молчал, на уроке физкультуры стоял бы между Огурцом и Санчиком. Звали его Поп, но ни напузного креста, ни окладистой бороды я у него не углядел. Обычный парень. Только верхняя губа справа рассечена глубоким шрамом.
Еще через пару минут к ним присоединился четвертый с длинной снайперской винтовкой.
— Фу, пронесло. — выдохнул он. — Так хотелось кого-нибудь из них завалить.
— Я те, Тихоня, завалю! — Ответил ему Саньчик, который, удя по всему, тут был главный.
— А я че? — пошел в попятную Тихоня.
— Ну что, мужики, что с этим-то делать будем? — Подал голос Огурец. — Сдаст он нас с потрохами. Ей Богу сдаст.
— Это почему?
— Не нравится он мне. Рожа какая-то хитрая.
— Кхм. Ну ты, Огурец, в своем стиле. Слушай, ребя, сюда. Парень сам от пиндосов прятался, рожа не в счет. И вообще нам люди нужны. — Саньчик посмотрел на меня. — Пойдешь с нами, или у тебя свои планы?
— А вы что, партизаны? — спросил я, а сам начал лихорадочно соображать, как выкрутиться из этой гнилой ситуации.
Огурец от моего вопроса чуть не подавился водой из фляги, а Саньчик как-то задумчиво на меня посмотрел и ответил:
— Ага, вроде того.
Что-то этот Огурец нервный какой-то. Мания преследования у него что ли? Чего я такого спросил? Кто будет по лесам с оружием шляться и за колоннами наблюдать, как не партизаны? Однако надо принимать какое-то решение. Пристану, пожалуй, к ним. Сил наберусь, снарягой кое-какой для дальнейшего похода обзаведусь, нормальным оружием и запасом продуктов. А потом и свалю. Я вытер пот со лба и сказал: