Вторжение
Шрифт:
— Тогда пойду. Только у меня оружия нормального нет.
— Ну, с этим проблем не будет, а пока держи. — Командир группы достал из разгрузки небольшой сверток и протянул его мне. — Бинт есть?
Развернув то, что мне дали, я с удивлением уставился на тонкую пищевую фольгу.
— Бинт есть. А это зачем?
— Обернешь плечо там, где наночип вживлен. Полностью, конечно, это сигнал не заглушит, но ракета в лобешник уже не прилетит. Хотя все равно, если захотят поймать, флажками обнесут и захапают.
— Понятно. — Я достал из рюкзака бинт, снял рубашку и, положив фольгу
Вот оно что! Большой брат видит все. Как-то я об этом не подумал. Микрочип мне вкололи, как и всем, во время одной из очередных кампаний по вакцинации от гриппа приложили такую хреновину вроде маленького степлера, (подумаешь одним уколом больше, одним меньше), чпок, и эта штука стала просто частью организма, как дырка под сережку в ухе, пломба в зубе или нательный крестик. Кто бы мог подумать, что он окажется 'троянским конем'? Тогда, помниться, ходили разговоры, что типа вот так начинается 'матрица', но я их никогда не воспринимал всерьез. М-да.
— Ну что, познакомимся что ли? Меня, кстати, Саньчик зовут. Главный я, понял? Как скажу, так и будет. Вот этого товарища Огурцом кличут. Он наш спец по всему, что горит и взрывается. Это Тихоня. Снайпер. А этого кекса Попом кличут.
— Миша.
— Потопали, Миша.
Поначалу, воспрянув духом, я бодренько семенил за четверкой партизан, изредка поправляя бьющий по заднице рюкзак. Но уже через полчаса начал задыхаться, через час, обливаясь потом, сквозь мушки, пляшущие в глазах, смотрел на удаляющуюся спину Огурца и рывком догонял своих новых знакомых, чтобы через пару минут снова отстать.
Когда я уже было решил, что умру прямо здесь, на едва заметной тропинке посреди леса, среди деревьев мелькнула покрыая чем-то светлым крыша какой-то развалюхи, и ко мне подошел Саньчик.
— Что, плохо?
Ага. — ответил я, согнувшись пополам и пытаясь сплюнуть тягучую слюну.
— Москвич?
— Ага.
— Ну я так и думал. Пошли я тебя с твоим земелей познакомлю. Тоже из столицы, но не такой дохлик, как ты. — Саньчик поднял руку и ткнул указательным пальцем в небо. — Командир нашего партизанского отряда.
Так и вошли в село четверо парней без каких-либо признаков усталости и пятый, едва пересавляющий истертые в кровь ноги.
Никакой охраны поблизости не было. Хотя и первых всреченных мною партизан я тоже поначалу не заметил.
Возле крепкого дома со стенами из бежевого цвета кирпича и блестящей на солнце крышей из оцинковки, рядом с колодцем обливался водой из пластмассового ведра невысокий загорелый парень. Из одежды на нем были только синие спортивные трусы с двумя белыми полосами и резиновые шлепанцы. Он громко фыркал и хлопал свободной рукой себя по груди.
Арбат, я еще одного бойца привел в наш партизанский отряд. — заорал чуть ли не на ухо парню Саньчик. — Принимай. Земеля твой. — Добавил он.
— Арбат. — парень поставил ведро на траву, вытряс воду из левого уха, вытер обе руки о полотенце, висевшее на ветке яблони, и протянул правую мне.
— Миша. — Ответил я на рукопожатие.
— В армии служил?
— Нет.
— Ну а стрелять умеешь?
— Умею. —
— И то хлеб.
— У него из оружия один Макарыч с запасной обоймой. — Встрял Саньчик.
— Заходи, подберем тебе что-нибудь. — Арбат взял прислоненный к яблоне автомат, который я и не заметил, и взлетел на крыльцо.
Пошел вслед за ним. Внутри просторная терраса с двумя диванами, газовой плитой, холодильником и старым кухонным гарнитуром. Дальше две двери. Одна закрыта, а в глубине второй комнаты виднеется большой накрытый линялой скатертью стол, на котором на сошках стоит разобранный пулемет РПК. В нос сразу шибанул запах ружейной смазки. Здесь вдоль стен тоже стояло по дивану, на которых валялась полно деталей от партизанского рабочего инструмента — пистолетные магазины, чашки от подствольного гранатомета, пара запасных стволов от РПК… Особенно меня напрягла висевшая на крючке сетчатая авоська, разбухшая от гранат.
Арбат это заметил, но лишь ухмыльнулся и подошел к стенному шкафу. В нем, за рассохшимися дверцами, покрытыми пузырями вздувшейся краски, стояло четыре автомата калашникова, три карабина СКС и две винтовки незнакомой мне марки.
— Выбирай, — Арбат отошел в сторону, жестом приглашая меня к шкафу.
Черт его знает, что взять. Незнакомое оружие сразу на фиг. С карабином, боюсь, тоже не справлюсь. А вот старый добрый 'калаш' по мне. Только какой взять? Разные они. Один весь черный, с пластмассовым прикладом. Хлипкий какой-то. Два вообще со складным прикладом, коротким стволом и раструбом таким на стволе. Пукалка. А вот четвертый хот и потертый, но с настоящим деревянным прикладом и длинным стволом. Беру.
— Сорок седьмой взял, одобряю. В лесу самое то. — Арбат отодвинул в сторону железяки и уселся на диван. — Вон из ящика возьми пачку семерки и пару рожков вон с дивана. Набьешь потом.
Я посмотрел в ту сторону, куда он мне указывал. В самом углу стоял большой ящик, содержимое которого было скрыто под кучей рассыпаных патронов. Сверху всего этого змеились пустые пулеметные ленты. Рядом на прибитой к стене вешалке висели ленты снаряженные.
— Так это от пулемета.
— К АК сорок семь тоже подходят.
Я разворошил тускло блестящие тушки патронов и вытащил увесистую пачку. Она и два пустых рожка тут же оказались в моем рюкзаке. Просто я боялся, что Арбат передумает, и решил, что набью их потом.
— Небось, жрать хочешь? — Спросил командир, натягивая рубашку.
— Ага. Еще бы помыться.
— Это сколько угодно. Сам видел, во дворе у нас помывочная. А насчет пожрать иди в столовку. Третий дом отсюда.
Народа на улице заметно прибавилось. Из четверки моих знакомых олько Огурец дрых прямо под домом на грязном матрасе, да Тихоня шумно обливался из ведра, которое я у него и отобрал. Остальные явно куда-то собирались. Пятеро в разношерстном камуфляже, от модного 'марпата' и обычного российского, до замысловатой пятнашки китайского производства. Остальные человек двадцать — так, обычные парни, среднего роста и телосложения, в рубашках, футболках, джинсах и трениках. Практически все в кроссовках и кедах.