Вверх, к синему небу
Шрифт:
Слова Харуюки были совершенно ни на чем не основаны, но Такуму тут же согласился.
«Да. Да… так и есть. Это будет бой между нами, Бёрст-линкерами, и пользователем ускорения Номи. Нам позволяет держаться наша гордость… верно…»
На миг общая воля друзей прошила нематериальный контур «голосового вызова» белой вспышкой.
Харуюки кивнул и решительно передал свою мысль:
«Хорошо, я приму его предложение. Я отправлю Номи первое время встречи, когда вы с ним оба закончите занятия в секции и вернетесь
«Понял».
Услышав этот четкий, как удар, ответ, Харуюки ощутил, как напряжение потихоньку уходит из его плеч, и добавил еще:
«…И потом, честно говоря, все решить за один бой мне самому больше нравится».
«Ху-ху, да, Хару же любит сверхсосредотачиваться. Ты всегда предпочитаешь все решать разом».
Друзья коротко рассмеялись, договорились встретиться после школы, и Харуюки разъединился.
Как здорово, что Такуму со мной.
При этой искренней мысли Харуюки от всего сердца порадовался, что полгода назад при первом своем сражении с Сиан Пайлом не стал наносить другу завершающий удар.
После школы. 7.30 вечера.
Харуюки, прибравшись у себя в гостиной, как раз вынул из холодильника замороженную пиццу, чтобы, как обычно, ее разогреть, когда раздался звонок в дверь.
Быстро глянув в голографическое окно и увидев лицо Такуму, Харуюки выскочил в коридор. Там нажал кнопку отпирания и побежал к двери.
– Привет. Точно, как в ап-…
Не успев добавить «-теке», Харуюки застыл, и у него отпала челюсть.
Сбоку-сзади от стоящего с серьезным лицом Такуму виднелся еще кое-кто знакомый.
– …Ти-Тию?!.
«Почему ты пришла именно сейчас?»
Не дав Харуюки возможности задать этот вопрос, одетая в домашнее Тиюри тусклым голосом пробормотала «прошу прощения» и вошла. Быстро миновав Харуюки, она сразу направилась в сторону гостиной.
Обалдело проводив взглядом ее спину, Харуюки развернулся к Такуму.
– …П-почему?
– Я ее не звал. Она сама зашла, когда я поднимался на лифте, – промямлил Такуму, склонив голову набок, будто сам не понимал, что происходит. Потом выдохнул и закрыл за собой дверь.
Кивнув, Харуюки пошел по коридору вместе с Такуму.
Тиюри была не в гостиной, а в кухне. Подняв коробку замороженной пиццы, которую Харуюки оставил в раковине, она едва-едва улыбнулась и произнесла:
– …Вы, как всегда, едите эту дрянь.
После чего сунула коробку обратно в холодильник и приподняла бумажный пакет, который, судя по всему, принесла с собой.
– Я попросила маму снова сделать лазанью. Давайте втроем ее съедим.
И после короткой паузы добавила:
– …Не бойтесь, я туда яду не подсыпала.
Едва Харуюки
Почему у нас все стало вот так?
Отвернувшись, он увидел, что взгляд Такуму за стеклами очков тоже потяжелел.
Не в силах смотреть на них обоих, Тиюри быстро достала термоконтейнер и разложила его содержимое на три тарелки. Потом, ловко держа одну тарелку в левой руке и две в правой, перешла в гостиную.
– Давайте сюда, садитесь.
Улыбнувшись, она поставила тарелку с немного большей порцией перед Харуюки, а две другие, с одинаковым количеством содержимого, перед собой и Такуму. Достала вилки из отделения для приборов в обеденном столе и протянула друзьям.
По сравнению с поведением Тиюри всю прошлую неделю, каждое ее действие по отдельности казалось каким-то значимым; а они сплетались вместе в невидимую нить. В конце концов Харуюки почувствовал, что просто не может на это смотреть. Он взял вилку и, уткнувшись взглядом в тарелку, тихо промямлил:
– Спасибо. Приятного аппетита.
– …Приятного аппетита, – сказал и Такуму. Потом Тиюри произнесла «налетай», и это послужило сигналом – все трое принялись в молчании уничтожать лазанью, приготовленную специально для них мамой Тиюри.
Было вкусно. Намного вкуснее, чем неделю назад. Но, наслаждаясь вкусом, Харуюки продолжал чувствовать ту же боль в груди. Понимая, что если перестанет есть, то заплачет, он держал тарелку и сосредоточенно уписывал ее содержимое.
Три тарелки опустели за пятнадцать минут. Тиюри, вымыв посуду, вернулась и снова села за стол.
Какое-то время все трое молчали. На часах было 7.50, когда Тиюри наконец раскрыла рот.
– …Номи сказал мне прийти. Туда, где у вас бой.
– Что…
– Э…
Возгласы вырвались у Харуюки и Такуму одновременно.
После краткого потрясения мысли Харуюки завертелись со страшной быстротой.
– По… понятно. Ну да, ты же уже на четвертом уровне… и тоже можешь нырять в «Безграничное нейтральное поле»…
Харуюки по глупости вовсе не рассматривал возможность того, что Тиюри туда придет. Но, конечно же, Номи не постесняется использовать Тиюри как часть своей ловушки.
– Н-но… как Номи собирается сообщить тебе назначенное время, Ти-тян?..
Вопрос Такуму был вполне естественным. Он и Харуюки будут случайным образом менять время встречи, чтобы у Номи не было шансов подстроить засаду с участием других Бёрст-линкеров. И к Тиюри это тоже относилось.
Тиюри опустила глаза, будто стараясь избегать взглядов друзей, и пробормотала:
– …Номи сказал мне сделать так. Встретиться с Хару и Так-куном и сказать, что я его предала. Чтобы они мне поверили и взяли с собой… а когда начнется бой, чтобы я его лечила.
– …Че… го?..