Вы призвали… Кого надо! 3
Шрифт:
И он начал собирать информацию. Человеческие библиотеки, эльфийские книги — его слуги перелопачивали огромные объемы информации, ища любое упоминание Кодекса. Боги, с которыми отношения были лучше, чем с главой Пантеона Света, тоже помогали по мере сил. Даже мистресс Цалиш Халио, которая через пару недель раздумий дала свое окончательное согласие на сотрудничество, и та подключилась к поискам.
Нельзя сказать, что кто-то из них смог обнаружить то, что окончательно пролило свет на тайну Кодекса. Скорее, сработал фактор перехода количества в качество. И Влад, словно
Скорее всего, понял он, Кодекс был создан кем-то неизмеримо более могущественным, чем любой известный ему бог этого мира. И его назначением, с высокой степенью вероятности, являлось сохранение баланса между людьми и небожителями. Ограничивая последних и не позволяя им нанести непоправимый ущерб человечеству.
— Штука в том, — увлеченно рассказывал призванный герой Ранете, чей живот уже заметно округлился, — что люди для богов являются кормовой базой. Но при этом боги страшно зависимы от людей. Если не станет их, то и богам придет конец. Та личность, которая стояла за созданием Кодекса, это прекрасно понимала. Как и то, что у некоторых богов на почве личного могущества может сорвать планку.
— И он сделал предохранитель?
— Верно! Но не просто карающую длань, которая будет уничтожать потерявших берега небожителей, и которая, опять же, тоже подвластна изменениям в худшую сторону, а внятные, саморегулирующие правила игры. При нарушении которых виновник сразу же получит по дурной головушке, но соразмерно проступку.
— Но как ты намерен это использовать против Младонии? — сморщила лоб женщина. На фоне того, что она собиралась привести в мир новую жизнь, ответ на этот вопрос был для нее не менее важен, чем для ее мужа — сохранение империи.
— Да в том-то и фишка, что я не собираюсь использовать это против нее! — воскликнул попаданец. — Вражда — путь в никуда. Я собираюсь выстроить сотрудничество с другими богами!
— Не поняла…
— Смотри, здесь принята некая территориальность, в смысле — определены зоны влияния богов. Итания под Пантеоном Света, земли демонов — под Темными, королевства соседнего материка — под Порядком. Что будет, если мы этот принцип нарушим? Дадим возможность другим божествам собирать здесь прану? Но не бесплатно, естественно!
В качестве эксперимента и проверки работоспособности теории, через несколько дней после этого разговора, главный храм Света в столице Итании приказом императора был переименован в Универсалистский Собор. В течение нескольких дней была полностью демонтирована вся прежняя символика, которую заменили честно украденным из даосизма разделенным на белую и черную части кругом — тем самым «инь и янь», только без точек.
И в первый же день, когда ворота обновленного Собора открылись для прихожан, ставший его деканом верховный маг Протектории Тиссарий Аклюс провозгласил новые принципы универсализма. Суть которых, если сильно упростить, сводилась к следующему — прана идет только за реальную помощь.
—
Пришедшие на службу жители столицы слушали Тиссария с отвисшими челюстями. Нет, перед богами тут не испытывали особого пиетета, как это, например, было на Земле. Скорее, они были просто вписаны в систему координат, являясь ее неотъемлемой и, что самое важное, зримой частью. Однако никто и никогда прежде не говорил о них таким образом.
— Их сила велика, — продолжал между тем Тиссарий Аклюс. — Но и связь с людьми не разорвана. Их могущество держится на нашей вере и подношениях. Без которых они мало что смогут. История помнит немало богов, которым поклонялись целые государства, и которых сегодня никто уже не помнит.
Сидящий рядом с Владом Келлером и внимательно слушающий выступление декана Зегит — ради этого он даже временно занял тело одного из дервишей — в этом месте досадливо поморщился.
— А обязательно было давать отсылки на меня?
— С чего ты взял, что это на тебя? — вскинул левую бровь призванный герой, который во многом сам эту речь и написал.
— Да очевидно как бы! Мне поклонялась целая страна, а теперь я в полном упадке.
— Ну не скромничай! Ты уже здорово поднялся за последнее время. Люди в домашних алтарях ставят свечи и тебе, как покровителю снов.
— Это несравнимо с моими прежними силами!
— Ну ты высоко взлетел, после чего низко упал. — пожал плечами попаданец. — Неудивительно, что обратный путь занимает столько времени. Посмотри с другой стороны — ты все же развиваешься, а не деградируешь. Сам же говорил, что некоторые твои коллеги растворились в стихиях, их породивших.
Божество сна обиженно засопело, но в конечном итоге было вынуждено признать правоту своего пророка.
А Тиссарий Аклюс тем временем продолжал вбивать очередной гвоздь в гроб прежних отношений между людьми и богами. С хорошо проработанными аргументами он рассказывал, что люди не должны принимать как должное гнев богов. И стимулировать их к тому, чтобы они оказывали настоящую помощь, а не получали подношения за то, что не гадят.
При этом универсализм, говорил он, признает богов из любых Пантеонов и не делает между ними никаких различий. О чем свидетельствует и сам символ нового религиозного института — разделенный поровну между белым и черным круг.
— Ты же понимаешь, что на тебя сейчас все Пантеоны ополчатся? — через некоторое время снова заговорил Зегит.
— А в чем я не прав? — усмехнулся Влад. — Ну хотя бы с точки зрения Кодекса?
— Да во всем ты прав, — вздохнул Спящий. — Но это не значит, что им это понравится.