Вязание по пятницам
Шрифт:
— Спасибо, Кэт, что сказала.
— Джорджия, я хочу, чтобы мы опять стали друзьями. Настоящими друзьями, как в те далекие дни.
Эта гламурная блондинка, имевшая все материальные блага, какие только может пожелать женщина, сидела перед ней в роскошном платье и предлагала ей, матери-одиночке и наемной вязальщице, еле сводившей концы с концами, свою дружбу!
Вероятно, Джеймс и правда не очень ценил ее в прошлом, если так легко бросил ради карьеры.
Джорджия покачала головой.
— Понимаю, я этого ожидала, — сказала Кэт; в ее голосе
Джорджия смотрела на нее нахмурившись.
— Господи, Джорджия, я совсем одинока, — прошептала Кэт. — Что со мной будет… — Она обвела взглядом весь магазин, тяжело вздохнув, но Джорджия оставалась невозмутимой. — Хорошо, хорошо… мне все ясно. Что было, то сплыло. — Кэт взяла журнал с полки. — Скажи, сколько стоит сделать на заказ еще несколько вещей для меня, для моего нового имиджа? Из тонкой шерсти, вечерние и просто так?..
Джорджия изумилась: предложение казалось слишком заманчивым. Ей предоставлялась возможность создать самостоятельную коллекцию.
— Кэт, что это с тобой случилось?
— Не знаю. Я не знаю, черт возьми! — Она покачала головой в отчаянии и посмотрела на Джорджию. — Я хочу начать новую жизнь, а для этого мне нужны новые вещи, пара или тройка свитеров… — Создавалось впечатление, будто Кэт не очень интересует то, о чем она говорила. — Я заплачу: у меня есть кое-какие драгоценности, продам их.
Она сложила руки на груди, и Джорджия заметила, что на ее коже появились морщинки.
— Можно мне прийти в субботу, перед открытием магазина? Может, мы посоветуемся насчет наиболее подходящих моделей? Мне ничего не стоит подъехать.
Джорджия молчала, сжав губы. Но ее лицо немного смягчилось, прежнее суровое выражение исчезло.
Кэт улыбнулась.
— Хорошо, — сказала Джорджия наконец. — Договорились.
— Мам, а мам, ты вставать когда-нибудь собираешься?
Джорджия с трудом открыла глаза. Она даже поверить не могла, что ей все же удалось уснуть после разговора с Кэт. Уже было утро, и Дакота стояла рядом с ее постелью, одетая в свитер из мериносовой шерсти, связанный ей матерью в подарок на Рождество, и брюки.
— Ты посмотри, как тебе идет! — воскликнула она, взглянув на дочь. Лучшая награда для нее — если ее вещи нравились Дакоте. Но в этот момент ей стало очевидно и еще кое-что — Дакота выросла, летом ей исполнится тринадцать лет. Джорджия села на постели, чувствуя себя одновременно и плохо и радостно; все изменилось, и ее жизнь тоже, она сама стала намного старше и мудрее.
— Сейчас восемь часов, я, наверное, опоздала в школу, твой будильник звонит уже целый час! — объявила Дакота. — На самом деле я не такая уж маленькая девочка, чтобы не дойти до школы самой.
— Ну что ж, тогда собирайся, а не болтай, раз ты взрослая.
Взрослая! Джорджия не могла вспомнить, когда ее мать сказала ей впервые, что она уже взрослая, — Бесс никогда не переставала поучать ее. Часы действительно
Может, ей стоит согласиться, чтобы Дакота пошла в школу одна? Она чувствовала себя такой измученной и истощенной — то ли от работы, то ли от вчерашнего разговора с Кэт.
— Мама! Ну ты встаешь или нет? Попробуй мои кексы! — Дакота принялась трясти ее и совать ей в руки джинсы и блузку. В открытое окно комнаты вливался свежий майский воздух.
— Я провожу тебя до улицы, где находится школа, но до дверей дойдешь сама, — предложила Джорджия Дакоте, которая тут же кинулась умываться, чистить зубы и причесываться. Она сделала все очень быстро, даже не повертевшись, по своему обыкновению, перед зеркалом.
— Не люблю пижамы! — заметила Дакота. — Когда вырасту, то буду спать в самых красивых кружевных рубашках и трусиках. И волосы укладывать на бигуди.
Джорджия засмеялась:
— Да, именно твои волосы нуждаются в укладке на бигуди! Ну, идем, поговорим по дороге.
Джорджия быстро переоделась и расчесала волосы.
Надо же, ее дочь скоро сама будет ходить в школу — она до сих пор не могла в это поверить. И чем ей так не нравятся пижамы? Неужели все девочки в ее возрасте мечтают о белье для взрослых? Она пыталась вспомнить, была ли она в детстве такой же или нет… Хотя вряд ли ее мать поощряла подобные разговоры.
Солнце только-только встало, но Люси уже сидела в столовой, в недавно купленном в «IKEA» кресле, помешивая теплое молоко с сахаром в большой кружке. Ела она теперь действительно «за двоих», но по ночам она спала по-прежнему плохо. Люси обвела в настенном календаре предполагаемый день родов, в октябре, жирным красным кольцом. Ребенок! Господи, как еще долго, все-таки он появится на свет до ее сорок третьего дня рождения. Рози и представить себе не могла, что ее жалобы на отсутствие ребенка, которые она высказала в тридцать пятый день рождения Люси, дочь примет во внимание только через семь лет.
Еще год назад она почти смирилась с мыслью об одиночестве и невозможностью ничего изменить. А сейчас она готовится стать матерью. Люси закончила завтрак и стала собираться. У нее еще много работы: надо просмотреть отснятые эпизоды, внести поправки, объяснить Джорджии и Аните, что следует переделать. Джорджии все-таки следует переодеться и вместо платья надеть костюм, поскольку роскошная мозаика платья отвлекает зрителей от самого главного — от урока. Как удивительно, ведь никто из них до сих пор даже не подозревает, что у нее будет ребенок… Или все-таки они догадываются? И еще: нужно попросить всех участниц клуба держаться перед камерой более естественно — лучше, если бы они вообще забыли, что их снимают, — но пока только Кейси вела себя более или менее.