Вязание по пятницам
Шрифт:
— Я тоже так считаю, я сама собиралась перевязать воротник.
— Дарвин, вы знаете, большинство людей не отважились бы на такой сложный орнамент для своего первого опыта.
— Да, но я не большинство, — по секрету призналась Дарвин, и в ее голосе прозвучала подлинная гордость. — Я всегда берусь за самое сложное.
— И сколько вы вяжете один такой узор?
— Четыре часа.
Люси вздохнула.
— Мы решили взяться за шаль, поскольку тогда мы все могли бы в этом участвовать и подарок был бы от нашего клуба.
Дарвин действительно приложила все силы, чтобы обработать
— Так что теперь вот эти витые петли в шестнадцать рядов мои любимые, — сказала Дарвин, повернувшись к Кейси, Пери, Аните, Люси и Дакоте. Они до сих пор говорили тихо и боялись потревожить Джорджию, будто она все еще без сил лежала на больничной койке.
Дарвин вытащила из сумки распечатку модели и показала ее.
— Вот пять петель, потом узелок, потом еще пять, узелок, еще пять и узелок. И так до восьмого ряда. Потом четыре петли и узелок, и так тридцать раз. Я все про них теперь знаю.
Она довольно усмехнулась, чувствуя себя в своей тарелке среди любителей вязания. Ей хотелось поблагодарить Джорджию за этот магазин, и клуб, и встречи друзей…
Результат ее усилий теперь переливался и сверкал всеми цветами радуги в руках Джорджии. Дарвин выбрала цвета сама, стараясь сделать шаль как можно более яркой и жизнеутверждающей. И вещь вправду получилась эффектной и очень привлекательной.
Люси поначалу воспротивилась, решив, что такие неожиданные цвета не понравятся Джорджии, но Дарвин для большей убедительности сделала образец вязания и доказала ей свою правоту. Она так увлеклась работой, что на какое-то время даже позабыла о размолвке с Дэном. Ее подсознание концентрировалось на ярких оттенках, чтобы компенсировать то подавленное состояние, в котором она находилась последнее время. И это помогло. Когда к работе присоединилась Кейси, тут же появились характерные для нее ошибки — спущенные петли и путаница с количеством рядов, — но они все смогли исправить вместе. Несмотря на то что Анита была загружена до предела — встречалась с Марти, готовила обед дома у Джорджии, навещала ее в больнице, присматривала за Дакотой, — она тоже нашла время приложить руку к шали. Фрагмент, который вязала она, отличался профессиональной точностью и аккуратностью.
Заканчивали вязание Дарвин и Люси, подобрав красную и розовую пряжу, после того как Пери связала свою ярко-голубую часть. Голубой — любимый цвет Джорджии. В это же время Пери вязала Дакоте кофточку из синей пряжи, которую начала, но не успела завершить Джорджия. Если у Кэт было свободное время, она сидела рядом и наблюдала за ее работой, стараясь все запомнить и по возможности повторить.
Джорджия прижала шаль к груди:
— Чудесная! Изумительная! Самый запоминающийся подарок в моей жизни!
Глава 31
Ноль, ноль, ноль. Она перепроверила все еще раз. Затем еще. Однако все точно. Кэт получила чек от Адама, и ее посетило странное чувство горечи и облегчения. Все закончено. Ощущение потери притупилось, теперь
Кэт тоже жила у них, ночуя в гостиной на своей надувной кровати, но как только дела стали налаживаться, она поняла, что острой необходимости в ее пребывании в этом доме уже нет и ей стоит подумать о том, чем она будет заниматься дальше.
— Мне надо найти дело, — сказала она Джорджии как-то раз за завтраком, — я серьезно говорю.
— Ты хочешь начать с рассылки резюме?
— Я позвонила по нескольким телефонам, когда ты находилась в больнице, но все это не для меня.
— Ты уверена, что тебе это нужно? Кэт, ты никогда не работала.
— Я больше не хочу быть такой, как раньше, — возразила она. — Мне надо заняться чем-нибудь.
— О да, у тебя есть время и силы, мне выбирать не приходилось — надо было работать и воспитывать ребенка, тогда я подумала сделать работой свое хобби — вязание. «Почему это дело не может стать бизнесом?» — спросила я себя.
— И что?
— Пришла сюда, поговорила с Марти об аренде помещения, и вскоре мне это удалось сделать.
— Тебе помогала Анита.
— Правильно, — согласилась Джорджия. — Кэт, я открою тебе маленькую тайну. По большей части люди не любят свою каждодневную рутинную работу. Это так. Мы можем любить только какую-то ее часть, то, к чему испытываем интерес или пристрастие, и соответственно то, что нам легче всего дается.
— Неужели это правда?
— Чистая правда, поэтому не пытайся найти такую работу, которая нравилась бы тебе целиком. Работа — это рутина.
Первое собрание клуба в пятницу прошло отлично. Кэт тоже участвовала в нем. Джорджия все еще принимала обезболивающие и различные успокоительные, и Кэт принесла ей во время перерыва стакан воды и лекарства. Эта забота и льстила Джорджии, и в то же время немного подавляла ее — она не слишком-то хотела так долго чувствовать себя больной. Но Кэт была искренне привязана к ней и стремилась сделать что-нибудь приятное, даже купила в подарок маленькие бриллиантовые сережки.
— Тебе полезно носить платину, Джорджия, — пояснила она. — Сейчас, когда ты принимаешь токсичные препараты, металл нейтрализует вред, который они причиняют твоему организму. Я хотела сделать тебе подарок по случаю выздоровления.
— Напоминающий о твоей прежней роскошной жизни?
— Нет, о том, что ты заставила меня изменить жизнь.
На самом деле Джорджии было не важно, для чего старалась Кэт, — дорого оказалось то внимание, с каким ее подруга относилась к ней. К тому же ее возвращение к работе вселяло надежду: рано или поздно Джорджия сможет полностью приспособиться к прежнему распорядку дня и не чувствовать ни малейшей усталости. Во всяком случае, первое заседание клуба не вызвало у нее чувства переутомления. Она даже заметила, что Дарвин до сих не исправила свои ошибки и продолжает маяться со спинкой свитера, не вывязав как следует перед.