Выбор
Шрифт:
— Я был в четырёх командах, и в каждой были свои правила и тактики. Это ли не перестроение?
— По какой причине ушёл из последней?
Пожимаю плечами, решаясь быть честным не только перед тренером, но и перед самим собой.
— Исключили.
— По какой причине?
— Это не объяснить.
— Попробуй. Всему есть объяснение.
— Товарищ по команде вывел.
— Не умеешь держать эмоции под контролем?
— Умею.
— Нет, если сейчас вижу тебя тут.
— Это единственный раз за всё время.
— Нельзя поддаваться эмоциям. Это самый простой способ выбить из колеи, сломить и достигнуть своего. Что за команда?
— Университетская, —
— У них одна из лучших команд.
— Это уже не имеет значение. Я больше не в ней. И не уверен, что хочу быть.
— Не уверен, но не исключаешь, что можешь вернуться.
— Я не вернусь. Этого не хочу я, и не хочет тренер.
— Откуда тебе известно?
— В таком случае, не вижу смысла исключать члена команды из-за одной ошибки.
— Гарретт строг.
— И до этого мне уже нет дела, — киваю я, хотя, остаюсь под впечатлением, что они знакомы. Я даже не знаю, как зовут бывшего тренера, мне известна только фамилия.
— Ты должен понимать, что я ничем не уступаю брату. У меня тоже есть правила, которых стоит придерживаться. Я тоже могу исключить. Между нами, только одна разница: я тренирую юношеские команды, он предпочитает профессионалов.
— Вы уверены, что являетесь братьями? В этом году новый тренер.
— Я знаю. Ваш новый тренер — мой брат, хоть и сводный.
— Это уже не наш новый тренер. Он больше не мой тренер. Я мог бы сказать, что рад, но частично совру. С одной стороны, мне нравится его подход, с другой — нет.
— Тогда тебе стоит вспомнить его правила, потому что я тоже придерживаюсь их. Первое правило: без опозданий, но я даю три предупреждающих, после их нарушения, мы прощаемся.
— Отлично, я всегда прихожу вовремя.
— Второе: не сквернословим. За каждое сказанное слово дополнительные десять минут на льду всей команде. Третье: не считай и не думай, что ты выше других. Да, может, играешь на другом уровне, но тут ты такой же, как все, ни выше, ни ниже. Четвертое: никакой грязной формы. Я не потерплю.
— Это всё?
— Остальное, как у всех, ты знаешь. Принёс документы?
— Да.
— Тогда жду после тренировки, — мужчина отстраняется от ограждения. — Продолжай, пока нет остальных.
Я думаю, что он хочет уйти, но нет. Он лишь кладёт папку на лавочку рядом и занимает прежнее положение, вновь возвращая внимание ко мне.
— Когда делаешь замах, не выгибай так локоть, — беспрекословно сообщает тренер, на что у меня почти отвисает челюсть. Это не тот человек, которого я видел несколько дней назад.
— Локоть?
— Да. Высоко поднимаешь клюшку, из-за чего можешь промахнуться.
— Ладно, — киваю я, принимая совет. Так или иначе, виднее со стороны.
— Пробуй.
Двигаю шайбу в центр и склоняюсь над ней. Свисток, который означает команду, и я несусь к воротам. Взмах и шайба влетает прямо в цель. Новый свисток, благодаря которому выпрямляюсь и оборачиваюсь.
— Снова выгнул. Ещё раз.
Киваю, возвращаясь к начальной точке.
В таком ритме проходит не меньше десяти минут, но мне они кажутся часом. Я словно вернулся к прежнему тренеру. По крайне мере, между ними есть ещё одно различие, за исключением внешности и фамилии: нынешний более разговорчив. Он не кивает, а высказывает недочёты и старается их исправить. Учитель из него лучше, чем его брат.
Но мне нравится. Я полностью доволен тем, что не могу расслабиться. Он не даёт спуска, и это самый верный подход. Стоит только расслабить
Постепенно, на лёд присоединяются парни. И меньшем, чем через пять минут, команда в полном составе. В отличие от воодушевлённых подоспевших, я частично усталый и мокрый, из-за чего воздух кажется холодней. Мороз ото льда даёт о себе знать. На какое-то время покрываюсь мурашками, но, когда расслабляюсь, холод отступает. Пока тренер заполняет что-то в журнале, парни переглядываются и в основном, в мою сторону.
— Ты круто проехал тогда, — говорит один, и я сразу узнаю в нём того, кто вышел со мной один на один.
— Спасибо, — кивком, благодарю я.
— Давно катаешься?
— Всю жизнь.
Он вскидывает брови.
— Я начал в том году.
— Неплохо, если достиг этого за год.
Парень протягивает руку, и я делаю то же самое в ответ.
— Марк, — представляется он, пожимая мою ладонь.
— Эйден.
После него пожимаю ладони остальных ребят. Я жду, когда увижу и познакомлюсь с прототипом Картера, но ни один новый знакомый не кажется чем-то подобным. Так или иначе, стараюсь отбросить первое впечатление, ведь несколько дней назад, я познакомился с их тренером и даже подумать не мог, что встретил университетского тренера в упрощённой версии. Если выбирать между двух зол, я выбираю того, под чьей опекой нахожусь сейчас. Он хотя бы умеет говорить что-то больше трёх слов.
Немного узнаю о каждом, и делаю вывод, что нахожусь среди новичков. В моём нынешнем окружении, хоккеем занимался только я и ещё один парень, который начал кататься третий год, остальные занимаются им год или меньше года. У меня даже нет соперника, но я отдаю отчёт умениям, которых достиг Марк лишь за один год. У него определённо есть потенциал, хотя, я ещё не видел в действии остальных.
Спустя время мне удаётся оценить каждого. Глупо отрицать, но все способные. Каждый делает как успехи, так и ошибки. Я не являюсь исключением. Меньше, чем через час, прихожу к выводу, что они не соревнуются между собой. Все выглядит совершенно иначе. В каждой команде, где я присутствовал, была негласная борьба за власть. Все хотели выделиться и, так или иначе, соперничали. Но тут всё по-другому. Никто не спешит обыграть другого. Они общаются между собой, поддерживая командный дух, а это и есть лучшее, чего можно добиться. Они на одной волне, в этом заключается сила. Я чувствую легкую и непринуждённую атмосферу в воздухе. Настроение не портят члены команды, также его не портит тренер. Он даёт команды, указывает на ошибки и объясняет, как поступить лучше в разных ситуациях. Все слушают. Никто не витает в облаках. На лице каждого вдумчивый вид, который говорит о том, что они впитывают полученную информацию. От них не отстаю я. Что-то мне уже доводилось слышать, а что-то нет, поэтому я не упускаю ни одного слова, которое слетает с губ тренера. Он остаётся требовательным, но в то же время максимально простым и понятным. В конечном счёте, под конец тренировки, каждый тяжело дышит и уходит со льда вымотанным.