Выбор
Шрифт:
Парни, услышав или увидев, обращают взгляды ко мне. Они возрастом Мэйсона, и наверняка у половины из них уже есть семья. Но меня это не особо пугает, я всегда был среди тех, кто старше на год, а то и три, и особенно, когда учился в школе.
— Ваша тренировка вечером, малец, — сообщает один из них.
— Сегодня не с ними, — жму плечами, вышагивая к раздевалке. Они переглядываются между собой, вероятно, посчитав это шуткой. К сожалению, или счастью, сегодня им придётся терпеть меня.
Как только достигаю коридора, из кабинета выходит тренер и незнакомый мужчина. Они разговаривают и
— Эйден, — говорит он, приветствуя меня подобным образом.
— Здравствуйте, — отзываюсь я, оглядывая мужчину, что останавливается вместе с тренером.
Он на пол головы выше. Зелёные глаза сканирует и изучают меня с ног до головы, словно оценивая и предполагая, какие имеются способности. Он вовсе не похож на того, кто играет или играл в хоккей. Физическое телосложение даёт преимущество на льду, но он кажется даже меньше меня. Встав на лёд, я мог припечатать его к бортику одним толчком, хотя могу ошибаться. Ловкость и скорость имеют не меньшее значение.
— Лиам Уайт, — представляется мужчина. — Уверен, что хочешь?
Выгибаю бровь, бросив быстрый вопросительный взгляд в сторону тренера. Вряд ли я изъявлял огромное желание прыгнуть выше собственной головы.
— Когда есть возможность, почему не попробовать? — спрашиваю я, желая избежать ответа, который крутится на языке. Я и сам не уверен, готов ли. Стоит оценивать собственные силы и способности рационально. Конечно, сейчас это ко мне не относится.
— Тогда удачи, — кивает мужчина.
Тренер кладёт ладонь на моё плечо и слегка похлопывает.
— Удача тебе не пригодится. Лучше постарайся выложиться.
— Спасибо за напутствие, — с иронией отзываюсь я.
Он улыбается, и мужчины направляются дальше, я же плетусь к раздевалке.
Да, полагаться на удачу — не то, что планирую. Вряд ли сейчас можно отмахнуться и понадеяться на то, что каким-то чудом, не приложив усилий, получу похвалу. Я вовсе не надеюсь слышать лестные отзывы и тем более не жду, что меня унесут на руках, как лучшего игрока, я заинтересован услышать справедливую оценку.
Захожу в раздевалку и натыкаюсь на кучу парней, хотя вряд ли их можно назвать парнями. У некоторых бороды, благодаря которым кажется, что их возраст ещё больше предполагаемого. Очередной раз завоевываю всё внимание.
— Эйден? — спрашивает какой-то парень, возраст которого колеблется в районе двадцати семи, судя по внешности.
Киваю и бросаю сумку на пол у лавочки.
— Тренер предупреждал о тебе, — он протягивает ладонь и смахивает каштановые волосы со лба. По букве «К» чуть выше груди понимаю, что он является капитаном. — Ник.
Принимаю рукопожатие и представляюсь ещё раз.
— Эйден.
— Переодевайся и покажи, на что способен.
Он подхватывает клюшку и улыбается одним уголком губ, покидая раздевалку. Его примеру следуют все остальные. К удивлению, от каждого получаю похлопывание по плечу или спине в знак поддержки, когда они удаляются, оставляя меня одного. Среди взрослых мужчин, немного чувствую себя младшеклассником. Несмотря на какую-то поддержку и дружелюбное приветствие, не рассчитываю, что они вдруг станут играть хуже, дабы я не был в аутсайдерах.
Перед тем, как покинуть раздевалку, достаю телефон и смотрю время. Оно только перевалило за шесть, а вся команда уже на льду. Для меня это что-то новое. Но кроме времени вижу непрочитанное сообщение, к собственному удивлению, оно от Эммы. Когда открываю его, улыбка трогает губы. Она тоже желает мне удачи. Отвечаю благодарностью и возвращаю телефон в шкафчик. Приятно, что она не забыла и проснулась рано ради такой мелочи, как написать мне.
Мужчины, что являются тренерами, склоняются над бортиком и наблюдают за командой, которая рассекает лёд, как будто обкатывает новые коньки. Я не привык к этому. Обычно, у меня есть время побыть на льду в одиночестве, разомнуться и настроиться. Сейчас я не один, а среди двадцати человек, которые занимаются тем же.
Свист разлетается в голых стенах и привлекает внимание к себе. Все собираются в кучу и образуют ровную полоску. Их тренировки не начинаются в семь, вероятней всего, они начинаются тогда, когда в сборе вся команда. Мысленно говорю спасибо самому себе, что прихожу раньше, иначе сейчас мог быть тем, кого ждут остальные. Не лучшее начало.
— Сегодня среди нас новичок, — сообщает тренер Уайт, указав в мою сторону. — Это не означает, что будут поблажки и можно играть вполсилы. Мы не делаем шаг назад. Пришедшие подстраиваются под наш ритм.
Да, я точно в заднице. Уверен, последнее сообщение больше относилось ко мне, а не к команде. Это я должен бежать за ними, а не они тормозить из-за меня.
Спустя короткое время понимаю, что даже отбор по переезду не был таким жестоким. Я знал, что не готов, и чем дальше, тем чаще думаю об этом. Спасает только мысль, что это и есть тот уровень, к которому всегда стремился. В спорте никогда не нужно взваливать на плечи огромный груз сразу. Всё должно быть плавно: равномерно и постепенно. Но сегодня я перепрыгнул на сотню миль вперёд и в высь. То, что будет после подобной тренировки, вполне заслуженно.
Команда носится по льду так быстро, что периодически сомневаюсь в собственной адекватности. Сейчас один в одной стороне, а спустя секунду, он уже на противоположной отбирает шайбу, возможно, забив её несколько раз, пока я зевал. Я не смотрю на себя сквозь розовые очки. Я вижу, что отстаю, но прикладываю все силы, чтобы исправить это, хотя бы на минуту догнав остальных. Моё внимание сосредоточенно как никогда ранее. Спустя час, понимаю, что вымотался, но сил придаёт то, что больше не слышу свою фамилию часто. Я не чувствую рук и ног, они словно отделились от тела и работают на автомате, пока глаза непрерывно следят за перемещением шайбы. Слышу, как бешено бьется пульс. В горле будто засохла кровь и теперь привкус железа сопровождает ежесекундно. Каждая клеточка тела дрожит от переизбытка напряжения как морального, так и физического. Кажется, я в любой момент могу рухнуть, но запрещаю себе сдаваться. Я никогда не сдавался, и не сделаю это сейчас. Это будет означать только то, что можно оставить любимое занятие, потому что не способен и не готов бороться, желая достигнуть большего.