Выбор
Шрифт:
А потом поймал за подбородок, медленно склонился глядя в глаза, и прошептал прямо в губы.
— И первый поцелуй.
Она ахнула и приоткрыла губы, я это воспринял как согласие. И поцеловал. Мягко, тягуче, нежно. Ведь именно таким и должен быть первый поцелуй. А потом добавил.
— Значит я во всем у тебя буду первым.
А про себя отметил, что в определённой степени она тоже у меня первая. Я ни с кем подобных чувств не испытывал.
И решил продлить эту эйфорию. От чего-то казалось, что если получу то, чего
— Но не сегодня.
Лили только хлопала глазами, переваривая то, что только что произошло.
А поздно вечером мы смотрели смешные фильмы, валяясь в кровати, и я не заходил слишком далеко.
У неё и так эмоций через край. Как и у меня. Все таки ведь она не очередная. А в некоторой мере особенная.
Лили порывалась лечь на диван, убеждая меня, что он раскладывается.
— Малышка, не выдумывай. Не буду я приставать. Я же сказал, не сегодня. Уже поздно, завтра на работу тебе. Ложись.
Я похлопал по матрасу рядом. Она нерешительно прилегла под бок. Прижалась. Я вдохнул ее запах и поплыл. Может ну его на фиг, наплевать на своё слово?
Но она реально засопела мне в плечо за минуту моих метаний. Поэтому пошёл в холодный душ, а потом вырубился, захватив Лили в объятия.
И проснулся таким легким, ни забот ни хлопот. На учебу не надо. Думать о чем-то серьёзном и гнетущем тоже. Я здесь как будто про цель моей жизни в виде ученой степени забывал.
Так легко. Симпатичная, улыбающаяся и ужасно притягательная и для души и для тела девушка, завтрак в виде глазуньи с долькой красного перца вместо рта и носом из половинки оливки.
Что ещё для счастья надо? Я даже стал расслабляться. Жил три года как в тисках.
Она работала каждый день. До синих вен на лодыжках. Я вечерами делал ей массаж. И ничего более. Держался. Она вроде и сама ластилась и соблазнять пыталась неумело. То потрется об меня, типа случайно, то лифчик забудет одеть под полупрозрачную домашнюю футболку.
Но меня это все ещё больше цепляло в ней на столько, что я решил реально не пользоваться тем положением, что я живу у неё. И собственно сплю в ее постели.
В выходной мы снова гуляли, ведь по будням она так уставала на ногах, что гулять не могла. Кино, попкорн, кола из трубочки, смех, сорванный с клумбы цветок. Меня скручивало не на шутку, и я чувствовал себя так прилично зажатым. Но такие тиски были неимоверно приятны.
Я обожал когда она мне строила рожицы, показывала язык, хохотала беззаботно над моими шутками, смущалась от комплиментов.
Это мой космос. Она — моя личная гавань тепла и беззаботности. Хотя пока и не моя.
Я ничего ей не предлагал, потому что понятия не имел, что могу дать, достойное ее, по крайней мере сейчас. Вот через пару лет… Ну она же подождёт. Такая как она — сможет.
И по той же причине я не давал вольную рукам и другим частям тела.
Сегодня
А потом ещё большая тяжесть легла на плечи, когда она радостная побежала к гаджету.
Она с таким энтузиазмом уставилась в телефон и вчитывалась улыбаясь во весь рот, что мне совсем поплохело.
— Это Луи! Олежек, иди скорей почитай, какие красоты он описывает! Как жаль что им запрещены смартфоны и ему нельзя сделать фото.
У меня прям от сердца отлегло. Это Луи. Но сколько там сообщений, если он беспрестанно пищал до сих пор. Я подошёл, сел рядом, она сама разворачивала экран ко мне.
А его каждое «милая», «скучаю», «без тебя», «о тебе»… — противным звоном в голове.
— Как классно, правда, он видел дельфинов. Вот бы увидеть это море.
Ее безработный голосок вывел меня из того состояния не стояния. Ладно хоть я сидел.
— Следующим летом поедем. Я накоплю.
Мне кажется, на миг она даже дыхание задержала. А потом прыгнула в объятия на колени.
— Правда? Это правда?! Все не закончится здесь в Армавире? Я же не мечтала даже о таком, Олежа… не мечтала.
Задыхаясь проговорила она. Мое внутреннее состояние похоже генерирует решения быстрее чем мозг, постоянно просчитывающий что-то. Но да, я пообещал ей какое-то совместное будущее. И сам балдел от своего решения. Вызванного эмоциями ревности. Которое я тоже испытывал первый раз в жизни.
— Конечно, а ты что думала? Избавиться в августе, да?
Попытался схохмить я. Сам не осознавая на сколько далеко готов зайти, и не представляя чем это обернётся. Я же осознаю, что в Москве времени нет даже на полноценный сон.
Лили поцеловала меня, потом легко спрыгнула с колен, села рядом и потянулась снова к телефону.
Я жадно всматривался в экран, когда она строчила своими миниатюрными пальчиками ответ. Боясь увидеть ответные «нежности». Но ничего такого не было.
Она написала, что я приехал, и что мы скучаем. «Мы»… Я обалдевал от разрывающих чувств сомнений, но кайфовал.
А потом решил поставить точку. То ли ревность меня добила, то ли что. Но я решил играть по-взрослому, и окончательно и бесповоротно присвоить ее себе.
А она должно быть по моим взглядам все поняла. И не сопротивлялась, когда ночью я стал дарить более откровенные ласки. Важно то, что она полностью доверяла мне, поэтому все прошло легко и чувственно. Хоть меня и подколачивало сначала от сдерживаемой энергии, а потом ее выброса. Сердца часто стучали в такт, и я понял, что все что было до неё, это пустые бессмысленные телодвижения.
С ней все обретало форму и цвет. Столько красок как тем летом я не видел никогда ни до ни после.
Я бы сравнил те каникулы с целой жизнью. В которой я был счастлив.