Выбор
Шрифт:
– Вкусно!
Берта смотрит, улыбаясь и подперев ладошкой подбородок. Себе она положила кусок поменьше, я заметил и покачал пальцем, так не пойдет.
– Это ужин на двоих?
– Да.
– Тогда бери еще, тебе есть надо как следует.
Роберта послушно отрезала себе еще кусок, внимательно на меня посмотрев. Есть все не начинает...
– Ешь давай! И не ковырять!
Она прыснула от смеха, с аппетитом принимаясь за еду. О чем она вдруг задумалась?
– Знаешь, как девушки из цеха сегодня
– Представляю...
– А я правда такая голодная была, взяла и первое, и второе...
– И компот, - это у меня вырвалось непроизвольно.
– Что?
– Ээ, ну запила ты это все чем?
– Сок взяла, вишневый, вкусный.
– Умница ты у меня.
Рулет тем временем исчез с обеих тарелок. Роберта занялась чаем, выложила давешние конфеты. Смотрю, как она хлопочет... Щеки разрумянились, и куда бледность делась, глаза блестят весело и задорно. Хорошо... На этот раз не хочется хозяйничать, пусть сама... Вижу, как ей радостно за мной ухаживать...
Наливает мне и себе горячего от души заваренного чая, Роберта, по-моему, очень любит неспешные основательные чаепития. И я люблю эти моменты, когда все вокруг тихо, спокойно. Проблемы и вопросы смирно ждут, когда ты соизволишь до них снизойти. Осторожно поглядываю на Берту, а она снова начинает волноваться. Время идет, я обещал прийти и пришел. Ужин вдвоем, объятия... Время идет, она ждет обещанного разговора. Ждет, что я сдержу свои слова о том, что все будет теперь по-новому, что ложь закончилась. Что страх и отчаяние - позади. И я знаю - если не сдержу обещание, то никогда ее больше не увижу. Так она решила.
– Собираем посуду, Берта?
– Ну что ты, не надо, я сама...
С теплым чувством дома смотрю, как она собирает тарелки, чашки. Все пока аккуратно складывается на столике в углу, мыть не будет, ведь Гилпинам сказано, что устала и отдыхает.
– Клайд...
Роберта садится на кровать, зябко обнимает себя за плечи. Накидываю на нее шерстяную шаль, укутываю и сажусь рядом.
– На эти выходные мы едем с тобой в Олбани, Фонду, Утику... Решим, куда.
Поворачиваю ее к себе и беру лицо в ладони. Ее глаза вспыхивают радостью, надеждой, неверием. Всем сразу. От прикосновения к гладкой прохладной коже снова чувствую головокружение...
– Клайд, милый...
Уткнулась лицом в плечо и обняла, прижалась так доверчиво и счастливо. Господи, дай сил, дай уверенности в том, что я делаю... Мама... Если ты видишь, слышишь... Попроси за нас...
– Да, Берта, на эти выходные мы обвенчаемся. Это решено.
– Клайд, это правда? Правда? Ты правда поедешь со мной туда?
– Да. Игры закончились, и все, что было до вчерашнего вечера - закончилось.
А
– Я все тебе расскажу, Роберта. Все.
– О чем ты говоришь?
В ее глазах снова плеснулись беспокойство и неуверенность. Как же она боится, что снова что-то случится, что-то помешает, что-то не позволит... Нет, ещё не сейчас, пока поговорим о другом. Улыбнулся, взял ее за руку, слегка сжал пальцы, стараясь ободрить и успокоить.
– Сначала о наших планах и твоём положении, да?
Наших. При этом слове беспокойство в ее взгляде улеглось, она кивнула и приготовилась слушать, сжав мою руку горячей ладонью. Усмехнулся и подмигнул.
– Помнишь первую записку? Ничему не удивляться. Эти слова все ещё в силе, Берт. Я тебя спрошу, а ты не стесняйся и не удивляйся, как будто ты сейчас у доктора.
Поймал себя на том, что говорю с ней, как с ребенком, которого надо успокоить. Что же, так оно и есть пока... Ох, меня бы кто успокоил... Берта кивнула вторично, слегка покраснев.
– Ну, Клайд...
– Надо знать, на каком мы свете с беременностью, какой точный срок.
– Нуу...
Роберта нерешительно замялась, я же продолжаю, и с каждым следующим сказанным словом все больше успокаиваюсь. Все, наконец, сдвинулось, я действую правильно, все будет хорошо. Я - дома. Передо мной - моя невеста.
– Первый день последних месячных когда был, помнишь?
Она покраснела уже всерьез, закусила губу и наморщила лоб, стараясь сообразить поточнее.
– Вспоминай, так определим срок более-менее точно.
– Ну... Примерно в первых числах Рождества. Клайд...
– А что Клайд?
– Ну я точные числа не помню, наверное, так... Ты никогда меня об этом не спрашивал...
– она смутилась окончательно и потупилась, став такой забавной, что мы оба прыснули от смеха. Прикидываю даты, да, почти угадал.
– Ты примерно на четвертом месяце, дорогая. Надеюсь, ты оставила мысли избавиться от ребенка? Это делать уже поздно, опасно... И... Не нужно.
При этих словах глаза Роберты широко раскрылись, она пристально на меня посмотрела. Таких слов она ещё не слышала...
– Клайд, а ты сам...
Роберта нерешительно остановилась. Начала снова.
– Клайд, а ты сам хочешь... нашего... ребенка? Ты правда так думаешь? Что... Не нужно...
Слова произнесла с усилием, видно, что она до сих пор не освоилась, до сих пор не верит, что все закончилось, что теперь все будет хорошо. Ждет подвоха, обмана? Прошла уже неплохую школу...
– Да, Берта. Я этого хочу.
Она задумалась, снова на меня посмотрела, ее лицо вдруг стало собранным и строгим. И задала вопрос, которого я боюсь со вчерашнего вечера, с момента, как появился в ее доме. Боюсь. И жду его. Хочу его. И снова - боюсь.