Выброшенный в другой мир (СИ)

Ищенко Геннадий Владимирович

Сопровождавшие их стражники наелись первыми и, простившись с хозяевами, отправились к лошадям.

— Может быть, все-таки останетесь переночевать? — предложила старшему Альда. — Время к ночи, стоит ли рисковать?

— Вашими стараниями, госпожа баронесса, все разбойники в округе выбиты, — ответил он, назвав девушку не принадлежавшим ей титулом. — Что двуногие, что те, которые с хвостами. До ночи еще далеко, и без экипажа мы поедем быстрее. А конюх пока останется здесь и вернется позже. Нападать на вооруженных верховых мало кто осмеливается. Это нужна большая ватага, таких

здесь не осталось. А с дороги мы при всем желании не собьемся.

Она пожала плечами и пожелала шутнику удачного пути.

— Вы устали с дороги, — сказал Альберт. — Поэтому знакомиться с замком и имением будем завтра. А сейчас я покажу ваши покои. Слуги их загодя привели в порядок, так что можно будет ложиться отдыхать.

— Молодому барону приготовлена отдельная комната? — спросила Альда.

— Да, госпожа баронесса, мы ему постелили в той комнате, где он жил раньше.

— Почему вы меня все называете баронессой? Я потеряла право на этот титул.

— Разве вы не знаете? — удивился управляющий. — По имперскому уложению о наследстве [13] , которого придерживаются и у нас, опекуны до совершеннолетия опекаемых носят его титул. Это так и называется — заемный титул.

— Надо перенести его кровать в мою комнату. Она достаточно большая?

— Вам выделена бывшая комната баронессы Алисии, и она достаточно просторная. Только будет ли это удобным?

— Нам будет удобно, — ответила девушка, сделав упор на слове «нам».

13

Уложение — свод законов

Альберт кивнул и открыл перед ними дверь:

— Прошу вас.

Все прошли длинным темным коридором, в конце которого располагалось несколько комнат.

— Вот эта ваша, госпожа баронесса. Сейчас я отдам распоряжение слугам, и сюда принесут кровать молодого господина. А вот это ваша комната, господин барон. Раньше в ней жил хозяин имения.

— А это, очевидно, дверь в детскую? — спросила Альда и, получив утвердительный ответ, продолжила. — Господин Альберт, могу я вас попросить об одолжении? В присутствии слуг и гостей вы можете величать меня тем титулом, который я заняла у моего сына. Но в приватной обстановке прошу звать меня просто по имени. Это ничего, если и я буду делать так же по отношению к вам? Вот и прекрасно.

Она толкнула дверь в свою комнату и вошла, ведя за руку сына. Может быть, днем эта комната была достаточно светлой и привлекательной, но в свете угасающего солнца она показалась Альде мрачной и неуютной. В глубине комнаты стояла огромная кровать, покрытая шелковым одеялом. Рядом на столике горела масляная лампа. Стоявший у глухой стены шкаф и два арочных окна, наполовину закрытые шторами, завершали обстановку. Пол был каменный, но у кровати лежал большой пушистый ковер.

— Я пойду распоряжусь насчет кровати, — сказал Альберт. — Если вам понадобиться еще что-то, передайте через слуг. Вещи сейчас принесут в ваши комнаты. Если надо, слуги помогут их разложить.

Он

поклонился и вышел. Почти тотчас трое слуг принесли все их вещи и по приказу сложили все в одно место. Не успели они удалиться, как двое других слуг, пыхтя, притащили небольшую, но видимо тяжелую кровать Алекса и поставили на указанное место. Альда сама быстро разобрала свои вещи и все рассовала в отделения шкафа. Плечиков герцога здесь, естественно, не было, а в дорожных сумках одежда все равно помялась.

— Я вижу, что ты уже зеваешь, — сказала она сыну. — Служанка у нас будет завтра, а сегодня я тебя раздену и уложу сама.

— А ты мне расскажешь сказку? У тети Лани, знаешь, какие были интересные сказки!

— Не знаю. Она мне их не рассказывала. Давай, ложись. Теперь укроемся одеялом. Я тебе расскажу сказку, которую мне рассказывал мой отец. Сказка про храброго и глупого барона.

— А дед говорил, что храбрость и глупость это одно и то же.

— Да? — смешалась Альда. — Ты знаешь, он, наверное, все-таки был не прав. Есть умная храбрость и храбрость глупая.

— Это как? — заинтересовался мальчик.

— Ну вот когда я и мой отец спасали тебя, это была умная храбрость.

— А глупая?

— Это когда я одна поперлась на охоту в зимний лес кормить волков, — невесело пошутила Альда. — Разница между умной и глупой в том, из-за чего ты рискуешь своей жизнью. Если цель достойна и риск необходим, значит это умно.

— Значит, один и тот же человек может быть и умным и глупым?

— Может. Это вообще свойственно молодым. С возрастом умный человек набирается опыта и становится еще умнее.

— А глупый?

— А глупому никакой опыт не поможет, ни свой, ни чужой. Не получилась у нас сказка. Давай, если не хочешь спать, лучше ты мне расскажешь о своем деде.

— А зачем тебе, мама? Он же уже умер.

— Понимаешь, Солнышко, твой дед сделал много такого, чего я не могу понять. Если я его буду лучше знать, то, может быть, смогу во всем разобраться. Каким он был?

Мальчик задумался, по–взрослому сморщив лоб.

— Дед меня не любил, — начал он. — И отца с матерью — тоже. Но он был не злой. Молодым он любил охотиться, и у него было много собак. Они и сейчас еще должны бегать по замку, если слуги не прогнали. Собаки у деда часто гадили, но он никогда не наказывал ни собак, ни слуг. А вот с папой ругался постоянно. Мне из-за этого даже запретили бегать на его половину.

— А где его комнаты?

— В другом конце замка. Там у него спальня, кабинет и комната, где лежат книги.

— Библиотека?

— Да. Книг там много. Я еще тогда считать совсем не умел. Теперь, когда меня тетя Лани научила, я могу завтра сбегать и посчитать.

— Тебя Лани научила считать? За один вечер?

— А там ничего сложного нет. Главное циферки запомнить. Она меня научила только складывать и отнимать.

— Ладно, рассказывай дальше про деда.

— Дед очень редко выходил из своих комнат. Даже еду ему туда носили слуги. Я его встречал только во дворе замка. Мама говорила, что раньше дед меня любил, но, когда я подрос, любить перестал. Ходил и все время ругался.