Выдающееся произведение марксистско-ленинской философии
Шрифт:
— Давай делай, Симао, и побыстрее, — попросил Хосе.
— Мне потребуется несколько часов… А может, день.
— Не больше.
— Вот, возьмите для детей, — сказал Рид, передавая Симао пачку банкнотов.
— Вы очень щедры.
— Вернее, очень признателен.
— Давайте поедем, — заторопился Хосе.
— Не забывайте о моем предупреждении, — сказал Симао. — Я разбираюсь в лицах. Человек, которому принадлежал этот паспорт, никогда не прощает обид.
— Не забудем. Поехали, сеньор Рид. Нам остается только ждать… Да, вот еще
— Понятно, — улыбнулся Рид.
— Теперь нам надо получить разрешение господина министра на выезд сеньора Корта из страны.
— Да, но ведь в заявлении надо указать обратный адрес, а какой адрес могу указать я?
— Тот, по которому официально проживает сеньор Корт, — отель «Фон Гумбольдт».
— Но…
— Понимаю. Жить там вы, конечно, не сможете, это было бы слишком опасно. Однако, — Хосе чуть заметно усмехнулся, — однако в отеле работает уборщицей невестка одного из моих племянников. Она сумеет выкрасть письмо министра с разрешением на выезд, как только оно придет.
— А где же мне жить все это время?
— Вы скоро уедете отсюда, сеньор, а пока будете жить у меня.
Прошло несколько дней. Все это время Рид жил у Хосе. Однажды местные газеты под большими заголовками сообщили о внезапной смерти одного из старших дипломатов британского посольства, Джилингхема. Хосе читал эти сообщения и переводил Риду.
— Альберто отомщен, — жестоко заключил он. — Но каковы репортеры! Какой же это несчастный случай?
Хосе так сердито затянулся своей сигаретой, что от нее полетели искры.
— Джилингхем сам хотел, чтобы его самоубийство приняли за несчастный случай, — сказал Рид.
Письмо из министерства, адресованное Корту, лежало в ячейке № 16 специального шкафа, стоявшего позади конторки дежурного администратора. Еще не было и семи часов утра, когда в холле появилась уборщица и принялась мыть пол.
— На кухне готов кофе, — заметила она, оказавшись рядом с дежурным.
— Чудесно! — удовлетворенно потер руки дежурный. — Посмотри тут, пожалуйста, пока я схожу.
Как только дежурный скрылся за дверью, уборщица подбежала к шкафу, взяла конверт из ячейки № 16 и заменила его другим, примерно такого же размера и цвета.
Рид не скрывал своего беспокойства, когда они подъезжали к аэропорту все в том же стареньком «бьюике». Он знал, что паспорт, во всяком случае, на первый взгляд, не мог вызвать никаких подозрений, и все же ему хотелось как можно скорее оказаться в самолете.
Рядом с ним, погруженный в размышления, сидел Хосе.
Машина свернула с шоссе на аллею, ведущую к аэропорту, и вскоре остановилась.
— Вы ничего не забыли, сеньор? У вас все есть?
— Я ничего не забыл, Хосе, и у меня все есть.
— Вы пришлете мне письмо?
— Да, как только фирма «Консолидэйтед» признает меня. Потом я возьму
— Трудное дело, сеньор!
— Возможно.
— В джунглях смерть будет подстерегать вас на каждом шагу: болезни, дикие животные, змеи…
— Бесполезно меня отговаривать, Хосе. Я решил во что бы то ни стало найти Розеллу.
— Да мало ли здесь красивых девушек, сеньор? Возвращайтесь, и я познакомлю вас с самыми прекрасными из них.
Рид с признательностью посмотрел на Хосе, не сводившего с него своих черных глаз. Рид понимал, что Хосе искренне хочет, чтобы он остался жив, и одно это повышало у него настроение. Он уже не сомневался, что обязательно выживет и обязательно найдет Розеллу.
— Спасибо, Хосе. Мне пора. Пожелай мне успеха. Не выпускай Корта, пока я не пришлю тебе телеграмму.
— Да, да, на адрес ювелира.
— Я не забуду. До скорой встречи.
— Адиос, амиго.
Рид уже давно скрылся в здании аэровокзала, а Хосе все еще стоял на том месте, где они прощались. Услышав рев поднимающегося самолета, он возликовал, что Рид благополучно прошел все положенные пассажиру формальности. Затем самолет сделал над аэропортом традиционный круг. Хосе сорвал с головы шляпу и помахал ею. Сквозь стекло иллюминатора Рид разглядел его, одиноко стоявшего в ослепительных лучах тропического солнца.
Подождав, пока самолет превратился в крохотную точку, Хосе медленно вернулся к «бьюику». Он успел привязаться к Риду и понимал, что не успокоится, пока снова не увидит его.
— А теперь мы вернемся к сеньору Корту, — сказал он водителю. — Это будет мой последний визит к нему.
17
С чувством огромного облегчения покидал Рид лондонский аэропорт. Наконец-то все опасности и треволнения позади! Было около семи часов утра. На автобусе с эмблемой авиалинии он доехал до городского аэровокзала, нанял такси и, оказавшись на Пикадилли, зашел в ресторан «Лайонса» и заказал завтрак.
Ничего не изменилось тут с тех пор, как он покинул Лондон. Риду вдруг показалось, что нет на земле этих темно-зеленых джунглей Амазонки, что все пережитое им произошло где-то на другой планете. «Да и сам-то я, пожалуй, совсем не изменился, — подумал он, взглянув на свое отражение в зеркальной стене ресторана. — Разве что загорел».
За соседний столик села смуглая хорошенькая женщина. Она напомнила ему Розеллу, и его сердце заныло.
После завтрака он около часа бродил по улицам и вышел к мрачной полноводной Темзе. Часы Вестминстерского аббатства пробили девять, и Рид заспешил к высокому белому зданию «Консолидэйтед минерале» — правлению этого огромного концерна, располагавшего филиалами во всем мире.
Рид быстро вошел в распахнувшиеся перед ним массивные, обитые бронзой двери. Швейцар приложил было руку к фуражке, но вдруг замер и уставился на Рида широко раскрытыми глазами.