Выдыхая наши ссоры
Шрифт:
Заходим в мою и продолжаем смеяться. Стягиваю с себя футболку и по моему телу проходит волна мурашек, когда золотая, подаренная цепочка соприкасается с грудью.
– Я же просила быть тише, - сквозь смех говорит Дина.
– Если бы ты не попросила, я бы не споткнулся, правда. Чертовы сковородки.
Она выходит из комнаты и заходит лишь через пять минут, в широких
В школу мы едем с родителями, а после уроков, я забираю автомобиль из стоянки около клуба. Приехав домой, я застаю Лену в гостиной. Она старательно пересчитывает купюры, которые, как я понял, получила за свой старый дом.
– По поводу машины никто не звонил?
– спрашиваю я, кинув рюкзак на пол и плюхнувшись в кресло.
– Нет, машина дорогая, поэтому продаваться будет долго.
– Насчет этого дома что-нибудь известно?
– Да, новым хозяевам он пришелся по вкусу, и двадцать шестого они переедут сюда.
– А что с мебелью?
– Лена посмотрела на меня, явно поняв о том, что я имею ввиду музыкальную комнату.
– Альберт заказал газель и арендовал небольшой склад, куда перевезут самое дорогое вашему сердцу.
– Ты не чуть не жалеешь о том, что придется расстаться со всем этим?
– тихо спросил я, ее руки перестали считать банкноты.
– Нет.
Пока перетаскивали мебель с верхнего этажа, Дина сидела за роялем и играла какую-то слишком грустную мелодию. Верно, какое настроение может быть, когда ты покидаешь то, к чему привык? Вова уже нашел для нас человека, который знает русский, но так же сможет помочь нам выучить испанский.
Мне очень сильно не хочется расставаться с этим домом, друзьями и воспоминаниями, но я не перестаю напоминать себе, что надо менять что-нибудь в жизни, начинать все по новой. Это шанс для чего-то большего. Со временем, нам удастся привыкнуть к новым людям и дому.
Сажусь рядом с ней и приобнимаю за плечи. Дина утыкается мне в грудь, обнимаю за шею. Как же хочется помочь ей чем-нибудь, но что я могу сделать кроме того, как утешить? Глажу по спине, волосам, целую в лоб. Все, что угодно, только пусть перестанет так сильно грустить.
Здесь не нужны слова. Тишина способна на многое. Я даю себе обещание, что, как только мы приедем, я сделаю все возможное, чтобы не давать ей печалиться по старому.
На следующий день, мы забрали талоны
– Что с твоими оценками, Дина?
– спросила она, посмотрев на дочь, которая стояла рядом со мной, та опустила голову.
– Я не знаю, точнее, не понимаю, - тихо начала та, - в дневнике у меня нет множество плохих оценок, лишь только несколько, и то я успела их закрыть. Мам, я правда без понятия, почему в табеле почти все тройки.
Тройки? При мне учителя ее всегда хвалили, что здесь происходит?
– Тебе повезло, что сейчас мы заняты, если в следующей четверти, мне придет на почту что-то похожее, пеняй на себя, - она отдала дочке табель и вышла из кухни.
Дина села на диванчик, который родители оставили и закрыла лицо руками. Взяв у нее табель, я не поверил своим глазам. Там было только две пятерки, остальные все тройки. В голове не укладывается. Я даже не знаю, что сказать. Это какая-то неразбериха.
– Эй, ты все исправишь, слышишь? Может это произошел сбой в школьном компьютере. Три - это не два, поэтому перестань, - сидя перед ней на одном колене, я старался как-то подбодрить ее.
– Я не понимаю почему так, ведь классная сказала, что еще две пятерки и я выйду отличницей.
– Если бы у нас было время, мы бы поехали и разобрались, но теперь это все придется оставить и сделать все возможное, чтобы похожее не повторилось в годовой, - она обнимает меня и я снова перехожу к банальному способу успокоения: глажу по спине.
Собрав все чемоданы, я стою возле окна и пытаюсь словить каждый куст и каждую мелочь, чтобы запомнить ее.
«Завтра все изменится и как бы не хотелось, мне придется оставить твою душу здесь среди чужих людей, мама. Я надеюсь, что ты будешь меня навещать, потому что именно ты заставляя возвращаться меня домой, когда я шел по наклонной, именно твоя душа, заставляла меня останавливаться время от времени. Но теперь, у меня появился другой человек, который заставляет меня останавливаться, прежде чем сделать что-то плохое».
Дина обняла меня за талию сзади и сердце мое вновь вернуло нормальные удары, а не бешеные скачки.
Выдох 63
Дина
Когда самолет ехал по взлетной полосе, я сильнее вжалась в сидение. Это самое ужасное ощущение из всех. Повороты пролетали один за другим, почему трасса такая длинная? Только лишь спустя несколько минут, мы удачно остановились. Лео все это время держал мою руку, крепко сжимая.