Выход из мрака
Шрифт:
– А ну перестань. – Лилли Мэй погрозила мальчику костлявым пальцем. – В твоей жизни нет ничего ни противного, ни грязного. Слышишь? Как говорила твоя мама, ты один невинный в этой беде.
Лицо мальчика густо покраснело.
– Может, не такой уж и невинный. Может, это я тот, кто… кто…
Лилли Мэй схватила его за плечи и встряхнула:
– Чтоб я не слышала больше от тебя такой ерунды. Предоставь мне, маме и… и тому человеку, – она указала в сторону передней, – управляться со всем. Мы не допустим, чтобы с тобой что-то стряслось. Больше уже ничего не случится.
– Тот человек… –
– Потому что обязан твоей маме жизнью. – Лилли Мэй выпустила Уилла, потом вздернула подбородок и расправила плечи. – Он вернулся в Ноблз-Кроссинг уплатить давний долг.
– А как мама спасла ему жизнь?
Лилли Мэй увидела любопытство в глазах мальчика. Что будет плохого, если она расскажет ему о Джонни Маке, о том, что случилось в тот давний сентябрьский вечер, не раскрывая кровного родства этого человека с Уиллом? Рано или поздно Уиллу придется это узнать, но пусть Лейн решает, когда сказать мальчику, кто этот незнакомец, и представить друг другу отца и сына.
– Сядь сюда, посиди, пока я буду варить кофе. – Лилли Мэй жестом велела ему сесть за кухонный стол. – Побудь со мной, и я расскажу тебе, как твоя мама привела в дом едва не утонувшего человека, которого сильно избили и бросили в реку Чикасо.
Сосредоточив все внимание на предстоящем рассказе, Уилл выдвинул дубовый стул и сел.
– Когда это случилось? Сколько лет было маме? Лилли Мэй улыбнулась. Она могла убить двух зайцев одним выстрелом – задержать Уилла на кухне, чтобы Лейн могла поговорить с Джонни Маком, и вместе с тем дать ему какое-то представление о прошлых отношениях Лейн с его родным отцом.
Возясь с кофеваркой, Лилли Мэй перенеслась мыслями к тому вечеру почти пятнадцать лет назад, когда Лейн втащила Джонни Мака в заднюю дверь. Она никогда не видела более удручающего зрелища. Лицо Джонни Мака было так покрыто синяками и кровью, что она не сразу узнала его. Джонни Мака хотели убить. Только нападавшие не учли силы парня, его решимости и живучести. Он вырос сильным, крепким, необузданным. Убить такого человека нелегко.
– Этот человек… в общем, он был тогда еще мальчишкой, но крепким… и делал вещи, которые разозлили кое-кого из мужчин в Ноблз-Кроссинге.
– А что он делал?
– Не перебивай. К тому же часть этой истории только для взрослых, тебе придется подождать совершеннолетия, чтобы слушать ее.
Своим комментарием Лилли Мэй заслужила прелестную улыбку мальчика. Эти улыбки с четырнадцать лет согревали ее сердце и будут согревать, пока она не умрет, Для этого мальчика она была готова на что угодно.
– Рассказывайте, – сказал Уилл. – Только не пропускайте то, что только для взрослых, делайте это благопристойным, ладно?
– Делать благопристойным? – Лилли Мэй улыбнулась. – Ну так вот, этот молодой человек ухаживал за женщинами, принадлежавшими другим мужчинам. Он был сущим сердцеедом, и твоя мама любила его с четырнадцати лет. С твоего возраста.
– Тогда почему вышла замуж не за него, а за Кента? Улыбка Уилла исчезла при воспоминании о человеке, который так жестоко отверг его.
– Это особая
– Этого человека, в которого была влюблена с четырнадцати лет?
– Вот-вот. Она помогла ему подняться на ноги и едва ли не волоком дотащила его до задней двери этого дома. Потом позвала меня. Мы отвели его в мою комнату, то была единственная спальня в цокольном этаже. Мисс Лейн хотела вызвать врача, но он сказал: «Нет, не вызывайте никого». И сообщил нам, что его пытались убить.
– Кто пытался? – спросил Уилл, сидя на краешке стула, глаза его округлились от любопытства.
– Мне он не говорил, но, думаю, сказал твоей маме. А у меня были свои подозрения.
– Как же он поправился без врача? – спросил мальчик. – И как дедушка и бабушка Нобл отнеслись к тому, что он находится в их доме?
– Твоего дедушки не было в городе, он так и не узнал, что мисс Лейн спасла этого молодого человека. Твоя мама и я ухаживали за ним, как только могли. Он был очень крепким и полным решимости не умирать. Думаю, ему сохранили жизнь планы мести… и твоя мама.
– Как его зовут? – Уилл посмотрел прямо в глаза Лилли Мэй.
– Лучше пусть мама тебе скажет.
Мальчик резко повернулся и злобно взглянул на закрытую кухонную дверь.
– Это Джонни Мак Кэхилл, так ведь? Тот подонок, сучий ублюдок, про которого Кент сказал, что он мой настоящий отец!
Лейн много лет мечтала об этой минуте. Джонни Мак Кэхилл возвращается – возвращается к ней. Но время шло, от него не приходило ни весточки, и она перестала мечтать. Прежняя любовь к Джонни Маку постепенно стала переходить в ненависть. Было ясно, что, куда бы ни уехал, какую бы жизнь ни вел, он забыл о ней. И с каждым годом становилось все легче и легче винить его в своем несчастье. Но теперь неожиданно, через пятнадцать лет, он вернулся собственной персоной. Что когда-то было бы сбывшейся мечтой, теперь оказалось кошмаром наяву. Перед ней стоял воплощенный дьявол. Олицетворенное искушение. Мечта каждой женщины. И гибель каждой женщины. «Почему теперь. Господи? Почему теперь?»
– Давно не виделись, – произнес Джонни Мак низким, соблазнительным, протяжным южным голосом, сняв ковбойскую шляпу. – Ты даже красивее, чем мне помнилось.
Лейн стало жарко, лицо у нее вспыхнуло. Комплимент Джонни Мака всегда вызывал у нее трепет внутри. Если все остальное в их отношениях изменилось, то это осталось прежним; «Не верь ни единому его слову, – предостерег какой-то внутренний голос. – Он соблазнитель. Искуситель. Сердцеед».
– Не хочу показаться грубой, – сказала Лейн, в полной мере та вежливая, учтивая южная красавица, какой ее воспитала мать, – но почему ты здесь? Что делаешь в Ноблз-Кроссинге?