Вымершие люди: почему неандертальцы погибли, а мы — выжили

Финлейсон Клайв

Рисунок 4. Протяженность саванн в Евразии и Африке до 2 млн лет назад. Области, выделенные точками, — местообитание голубой сороки сегодня. Этот вид имел более широкое распространение, которое связывало разобщенные сегодня популяции в начале плейстоцена. Заштрихованные области — горы Центральной Азии и Тибетское плато

Я решил изучить и других птиц, которые могли иметь похожее географическое распространение, и был поражен, обнаружив, что существует множество видов, популяции которых сегодня разбросаны по всему поясу средних широт, а когда-то они были повсеместно распространены от Иберии и Марокко на западе до Китая на востоке. Оказалось, что 40 % гнездящихся птиц Европы и Западной Азии относятся к этим видам. Многие из них, например сорока, были птицами лесистых саванн, в то время как другие виды относились к типичным обитателям открытых травянистых равнин, а некоторые — редколесий. Многие из них были озерными и болотными видами. Эти птицы помогли мне нарисовать в своем воображении картину широкого пояса сезонных, теплых местообитаний, от семиаридных ^[77]

до субгумидных ^[78] , с редколесьями, открытыми равнинами и преобладанием травянистых саванн и озер. Этот потерянный мир когда-то простирался от Восточной Атлантики до запада Тихого океана. Протолюди из Дманиси, жившие 1,77 миллиона лет назад, застали его расцвет. Дманиси был вершиной айсберга.

77

Семиаридный климат — полусухой климат с атмосферными осадками, не обеспечивающими произрастание деревьев на водораздельных пространствах, а порой и нормальное развитие сельскохозяйственных культур.

78

Субгумидный климат — наиболее обеспеченная осадками разновидность степного климата.

Сахара, обширная территория которой примерно равна площади Соединенных Штатов, находилась на западной оконечности этого мира. Мы уже говорили о том, что большая ее часть была занята огромными озерами в эпоху миоцена, но позже влажные земли то появлялись, то исчезали, чередовались влажные и сухие периоды. Озеро Мега-Чад все еще существовало 5,5 тысячи лет назад, и люди в этом озерном краю процветали ^[79] . В числе самых захватывающих открытий последних лет — определение масштабов огромного водно-болотного угодья Сахары. В 1998 и 1999 годах изолированные реликтовые популяции нильских крокодилов были обнаружены в отдаленных прудах посреди пустыни в Мавритании ^[80] . Ныне карликовые, эти крокодилы, должно быть, произошли от нильских крокодилов, которые жили на территории нынешней пустыни Сахара в то время, когда ее пересекали соединенные между собой водные пути, озера и болота.

79

J-F. Ghienne et al., ‘The Holocene Giant Lake Chad Revealed by Digital Elevation Models’, Quat. Int. 87(2002): 81–5; K. White and D. Mattingly, ‘Ancient Lakes of the Sahara’, Amer. Sci. 94(2006): 58–66.

80

T. Shine et al., ‘Rediscovery of Relict Populations of the Nile Crocodile Crocodylus niloticus in south-east Mauritania, with observations on their natural history’, Oryx 35(2001): 260–2.

С учетом обширного пояса пригодной для обитания среды, вполне уместно говорить о распространении протолюдей с маленьким мозгом от Эфиопии до Южной Африки, по крайней мере до озера Чад на западе, до Дманиси на севере и, вероятно, до Флореса на востоке. А это означает, что в начале плейстоцена, 1,8 миллиона лет назад, и до первого появления Homo erectus с его высоким ростом и большим мозгом протолюди уже жили на обширной территории афро-евразийского суперконтинента. Имеющиеся данные решительно свидетельствуют в пользу того, что регион, находящийся в центре этого пояса (сегодняшняя Эфиопия), мог быть местом происхождения протолюдей, но был ли он еще и центром притяжения для Homo erectus?

Если мы внимательно посмотрим на свидетельства первого появления Homo erectus в разных частях света ^[81] , то сможем сделать лишь один вывод: имеющихся данных просто недостаточно, чтобы с уверенностью сказать, откуда возник Homo erectus. У нас есть Homo erectus из Восточной Африки (1,78 миллиона лет назад) и с острова Ява (1,81 миллиона лет назад) ^[82] , а между ними нет ничего даже отдаленно их напоминающего. На всех других ранних раскопках, на которых, как утверждалось, обнаруживали Homo erectus, либо с большей уверенностью приписывали окаменелые останки протолюдям с маленьким мозгом, либо обнаруживали исключительно орудия, якобы принадлежавшие Homo erectus. Однако мы знаем, что протолюди также создавали подобные инструменты, поэтому не можем быть уверены, что эти находки действительно представляют H. erectus ^[83] .

81

C. Finlayson, ‘Biogeography and Evolution of the Genus Homo’, Trends Ecol. Evol. 20(2005): 457–63.

82

Dennell and Roebroeks, ‘An Asian Perspective’.

83

Ранние стоянки (2,0–1,5 миллиона лет назад) с орудиями, но без окаменелостей (или же окаменелости не поддаются диагностированию) включают Эрк-эль-Ахмар и Убайдия в Израиле; Айн-эль-Ханех в Алжире; Нивехан, Китай; и Риват, Пакистан.

Н. Ron and S. Levi, ‘When Did Hominids First Leave Africa?: New High-Resolution Magnetostratigraphy from the Erkel-Ahmar Formation, Israel’, Geology 29(2001): 887–90; M. Bellmaker et al., ‘New Evidence for Hominid Presence in the Lower Pleistocene of the Southern Levant’, J. Hum. Evol. 43(2002): 43–56; M. Sahnouni et al., ‘Further Research at the Oldowan Site of Ain Hanech, North-eastern Algeria’, J. Hum. Evol. 43(2002): 925–37; R. X. Zhu et al., ‘New Evidence on the Earliest Human Presence at High Northern Latitudes in Northeast Asia, Nature 431(2004): 559–62; Dennell and Roebroeks, ‘An Asian Perspective’.

Во

многих книгах и статьях начало раннего расселения Homo erectus связывают с Восточной Африкой, именно от нее стрелками расходятся маршруты. Имея в своем распоряжении лишь скудные данные, нам бы следовало отнести все эти интерпретации к сфере фантастики. Единственное, что мы можем сказать, это то, что Homo erectus, по всей видимости, произошел от популяции протолюдей с маленьким мозгом где-то в поясе травянистых саванн, который я описал. Сопоставление датировок находок из столь отдаленных регионов, как Восточная Африка и Ява, показывает, что Homo erectus мог распространиться на обширной географической территории за относительно короткий промежуток времени. Такая скорость — как раз то, чего можно ожидать, когда новый дизайн впервые появляется на рынке и оказывается успешным. Поэтому так трудно найти первоначальную точку распространения. Если новый вид радикально отличается от своих предшественников и способен более эффективно использовать новые или уже существующие ресурсы, тогда он будет распространяться с внушительной скоростью. Вероятно, именно это и произошло с Homo erectus. Мы рассмотрим еще более яркий пример, когда будем говорить о наших предках.

Итог этой части истории таков: не ранее 3,5 миллиона лет назад протолюди с маленьким мозгом получили широкое распространение в травянистых саваннах Афроевразии. Некоторые из них дожили на континенте как минимум до отметки в 1,4 миллиона лет назад, и если Homo floresiensis действительно является потомком одной из этих популяций, какие-то из них, возможно, могли продолжить существование на отдаленных островах и были еще живы 12 тысяч лет назад! Homo erectus с его высоким ростом впервые появился в начале плейстоцена, около 1,8 миллиона лет назад, но мы не можем с уверенностью сказать ни где он начал свой путь, ни от кого он произошел. В среднем его мозг был больше, чем у протолюдей, отличавшихся маленьким мозгом, однако были между ними и значительные совпадения размеров.

Homo erectus и протолюди с маленьким мозгом жили бок о бок на континенте, в таких областях, как, например, озеро Туркана в Кении (см. главу 1), до полумиллиона лет. Это значит, что им удалось избежать конкуренции и что очевидного превосходства Homo erectus над другими видами поначалу не было. На протяжении большей части истории человека несколько видов существовали одновременно, эволюция не была аккуратным переходом от одного вида к другому.

В середине 1990-х я много часов провел в национальном парке Доньяна на юго-западе Испании, ландшафт которого напоминает тот, в котором неандертальцы жили тысячи лет назад (рис. 5). Натуралист викторианской эпохи Абель Чапман назвал его кусочком Африки в Европе: богатая стадами травоядных млекопитающих, эта зона с ее климатом и растительностью напоминает семиаридные саванны Восточной Африки. Доньяна бывала изобильным раем, а иногда — враждебной пустыней. Там обитал орел под названием испанский могильник — величественный охотник, занимавший верхнюю позицию в пищевой цепочке. Но это был лишь популярный образ, реальность не соответствовала стереотипу. В течение продолжительных засушливых периодов орлы не слишком усердствовали и не тратили энергию на охоту. Вместо этого они присоединялись к стервятникам и довольствовались падалью, которой было в достатке.

Рисунок 5. Современный ландшафт с песчаными дюнами, сосновыми лесами, кустарниками и озерами в национальном парке Доньяна (Испания) очень напоминает среду обитания неандертальцев вдоль обширных участков средиземноморского побережья. Фото: Клайв Финлейсон

Это отступление от темы связано с поведением людей и протолюдей, которых мы рассматривали до сих пор. В течение многих десятилетий мы спорили о том, добывали ли протолюди мясо охотой или довольствовались падалью. Недавно аргумент в пользу падальщиков разделился: одним способом мог быть силовой захват мяса, то есть отпугивание хищников от пойманной ими добычи, другим — пассивное собирание падали ^[84] . Меня давно беспокоят эти доводы и тщательный анализ скелетов животных с мест раскопок — все, что используется в качестве свидетельств в пользу охоты или падали. Может показаться, что раз уж настоящие хищники, такие как орлы или даже львы, едят падаль, когда им представляется такая возможность, а заядлые падальщики, такие как гиены, время от времени охотятся, то умные и предприимчивые люди уж точно были способны и на то и на другое.

84

H. T. Bunn, ‘Hunting, Power Scavenging, and Butchering by Hadza Foragers and by Plio-Pleistocene Homo’, in С. B. Stanford and H. T. Bunn (eds), Meat-Eating and Human Evolution (Oxford: Oxford University Press, 2001), 199–218.

В последние годы дебаты вокруг охоты и падали несколько поутихли, но в научных журналах время от времени все еще появляются статьи, поддерживающие ту или иную точку зрения. На мой взгляд, это бесполезная дискуссия, которая выявляет еще одну брешь в изучении человеческой эволюции — страсть к обобщению отдельных и ограниченных наблюдений. Почему один превосходный пример охотничьего поведения людей на какой-нибудь отдаленной восточноафриканской равнине сотни тысяч лет назад должен означать, что все люди в этот конкретный период времени охотились? Очевидно, что это не так, и это даже не означает, что особи, которые охотились в этом конкретном месте и в это время, всегда так делали. Мы встретим несколько невероятных примеров такого чрезмерного обобщения, когда перейдем к неандертальцам.

Неопровержимым кажется тот факт, что ранние протолюди питались мясом, костным мозгом и жиром животных, независимо от того, как они были добыты. Другой вопрос состоит в том, какую часть в их диете занимало мясо. При благоприятных условиях крупные кости млекопитающих сохраняются в виде окаменелостей, однако остатки растений и насекомых с течением времени разлагаются. Обнаружение мест разделки мяса, костей пастбищных животных, с которыми связывают каменные орудия, возможно, слишком сильно склонило нас в сторону образа человека-мясоеда. А орудия так перетянули наше внимание в сторону камней, что это даже отразилось на археологической периодизации истории человека — определении каменных веков.