Выпускник
Шрифт:
— Да– да, ты прав, Макар.
Выхожу из университета и иду на остановку.
Прибываю на Автовокзал, здесь курсируют междугородные автобусы.
Покупаю билет в кассе до Ванькиной деревни. Это еще большая удача, что он из Подмосковья. А так бы пришлось уезжать на несколько суток.
Автобус трясется по ухабам, скрипя, как старая несмазанная телега. За окном проносятся поля и редкие леса. Деревня, в которую я еду, находится на живописном берегу реки.
Спустя три часа
Разглядываю деревню, в которую попал.
Дома из серого кирпича, крыши, покрытые красной черепицей. На улице играют дети в футбол в трусах и майках. Бабушки сидят на лавочках и обсуждают что–то своё, но все замирают, когда я прохожу мимо.
Наконец, нахожу дом Ивана. Сердце гулко стучит.
Передо мной странная картина.
Двери заколочены досками, окна выбиты. Возле дома стоит какой–то дядька с молотком в руках. Лицо у него злое, глаза блестят недобрым огнём.
— Эй, ты! — кричу я. — Что здесь происходит?
Дядька смотрит на меня, как на помеху. Похож на местного, может, сосед Ивана.
Грубый жестокий человек с недобрым прищуром.
— Что тебе тут надо? — рычит он, плюнув под ноги.
— Я ищу Ивана. Где он?
— А мне почем знать! Был тут один слишком ершистый, его отдельно в баню запер.
Огляделся по сторонам, приметил отдельно стоящее строение. Пошел туда.
Барабаню в низкую дверь кулаками.
— Макар, это я, Иван. Помоги! — слышу слабый голос из узкого окна в бане.
Подбегаю к узкому оконцу, вижу Ивана через щель.
Бледный, уставший, глаза полные страха.
— Это, — шепчет он, — сосед Петр Михайлович. Он требует долг. Мама заняла у него пятьдесят рублей, не смогла вернуть. Вот он нас и запер.
Вспоминаю про свою заначку, которую хранил на чёрный день. Из той заработанной сотки осталась ровно половина.
— Макар, тебе пальто зимнее надо купить, из старого давно вырос. Ты эти деньги придержи. Там в вашей Москве небось и импортную одежду можно приобрести в ЦУМе. Глядишь, и на ботинки зимние хватит, — напутствовала мать перед отъездом из дома.
— Да, где наша не пропадала!
Достаю из внутреннего кармана червонцы — пять штук, и направляюсь к разъяренному Михалычу.
— На возьми, — говорю, протягивая деньги. — Отпусти Ваньку с семьёй!
Мужик смотрит с подозрением на деньги, потом на меня.
Берёт деньги, пересчитывает купюры и медленно прячет в карман.
— Ну, посмотрим, что можно сделать, — говорит загадочно он.
Стою, наблюдаю, как он медленно со злым прищуром, идёт к двери. Держу кулаки наготове, готовый к любой подлости с его стороны.
Не отпустит он семью Ивана?
Глава 6
Семью
— Макар, спасибо тебе, выручил. Но, я не знаю, когда смогу отдать долг.
— Не парься, Ваня. Ты мне ничего не должен, — говорю и хлопаю его по плечу. — Главное, что Михалыч вас отпустил.
Пятьдесят рублей погоды не сделают.
Но вот вопрос поступления денег надо решать.
Стипендия студента МГУ, мягко говоря, смешная тридцать пять рублей. Мне пока причитается, а вот тем, у кого за экзамены в сессию тройки — нет. К тому же, из стипендии два рубля пятьдесят копеек за общежитие высчитывают. И это еще по–божески.
Обеды в студенческой столовой недорогие, в среднем один рубль, если мясные блюда не брать. Но и эти обеды приходится пропускать в те дни, когда мало пар, иначе не уложиться в месячный бюджет. Выручает квашенная капуста и черный хлеб, которые всегда есть в столовой в бесплатном доступе.
А еще выручают запасы, продукты, привезенные из дома. Картошка, сало, варенье, соленья все в складчину. А у нашего Сереги — даже две палки копченной колбасы было, завернутых в марлю, пропитанную подсолнечным маслом, чтобы не испортились.
Да разве мы дадим такому добру испортиться? В первую же неделю умяли.
А сейчас тумба, где хранились наши запасы, почти пустая.
— Давай ревизию сделаем, — предлагает сосед по комнате, Николай.
— Давай, — соглашаюсь я на скучное занятие, но очень своевременное.
Перебрав в тумбочке имеющиеся продукты, озадачились.
Пачка гречки, макарон, сахара и соли. Полбутылки подсолнечного масла и остаток картошки килограмма три на дне мешка.
Даже на неделю не растянуть запасы. А до стипендии еще пол месяца.
Надо срочно что–то придумывать.
От денег матери я принципиально отказался.
Хочешь быть взрослым — будь им.
— Ты ничего мне не высылай. У меня стипендия нормальная, — лукавлю я, чтобы она не волновалась. — Экзамены сдал хорошо. Питаюсь хорошо.
— А стипендия какая?
— Мне хватает. — обрезаю я.
— Макар, я пенсию на тебя получаю за потерю кормильца, — твоего отца. Ее продлевают студентам дневных отделений, и эти деньги твои.
— Давай без этого, — хмурю брови. — У тебя верхняя одежда совсем износилась. Закажи себе осеннее, зимнее пальто. Запишись в ателье на очередь.
— Ты что, Макар. Еще пару лет в этом походить можно.
— Не хочешь, тогда копи эти деньги. Если действительно мне понадобятся, я сам позвоню тебе.