Выпускник
Шрифт:
— Новенький? — спрашивает он с улыбкой. — Я Гном, — на зубах у него жёлтый налет. — Что интересует?
— Меня зовут Макар Сомов. Студент, — достаю из кармана деньги, делая вид, что это для меня обычное дело.
Киваю на товар за спиной.
— Хочу прикупить пару вещей, — отвечаю, глядя прямо ему в глаза. — Но сначала хотелось бы посмотреть, что у вас есть.
Гном щурится, словно приценивается к моим словам.
В это время в комнату входит высокий парень с густыми чёрными усами. Он несёт
— Алик, покажи новенькому, что у нас сегодня в ассортименте, — говорит Гном, кивая в мою сторону.
Алик опускает сумку на стол и открывает её. Оттуда выпадают джинсы, футболки с яркими принтами, кеды, которые в Союзе не найти днём с огнём.
Среди вещей — коробка с магнитофонными кассетами, на одной из них изображение Элвиса Пресли.
— Всё чистейшая западная продукция, — уверяет Алик, кидая взгляд на меня. — Это тебе не на рынке брать!
Киваю, делая вид, что заинтересован.
Но моя задача узнать, как можно больше о Максе Звонарёве
— Слышал, тут один парень знатно торгует импортными вещами для дам элиты, — начинаю осторожно. Макс Звонарёв. Кто–нибудь о нём знает?
Гном и Алик переглядываются.
На мгновение в комнате становится тише. Гном наклоняется ближе, понижая голос.
— Ты, новенький, много не спрашивай. Звонарь — человек серьёзный, не любит, когда о нём говорят за спиной. Если что–то нужно узнать, лучше обратись к Деду. Он главный по всем этим делам. Крышует нас.
— А как найти Деда? — интересуюсь, чувствуя, как напрягаются мышцы.
Алик достаёт из кармана клочок бумаги, быстро пишет адрес и протягивает мне.
— Пойдёшь туда, скажешь, что от нас. Но смотри, не вздумай ляпнуть лишнего.
Я принимаю бумажку, киваю. Ощущение, что попал в эпицентр урагана, и малейшее неверное движение может стоить мне жизни.
— Не понял, а товар– то брать будешь? — гнусавит Гном.
— Да, конечно.
Подбираю себе джинсы, футболку, свитер, кеды.
В ЦУМе такие не отхватишь.
— Так ты для себя приходил? — разочаровано тянет Гном.
— Давай упаковку с кассетами, загоню! — небрежно бросаю я, дабы не вызывать подозрений. — Остальное у Макса возьму.
На самом деле в кармане у меня уже пусто.
Парни снова переглядываются, но я делаю вид, что не замечаю.
Выйдя на улицу, вдыхаю полной грудью, достаю из кармана клочок бумаги с адресом Деда.
— Окраина города. Доберись туда поди.
Автобус еле тащится в другую часть города. По пути заскакиваю на вокзал и оставляю свои покупки в камере хранения.
Спустя час подъезжаю к дому Деда. Стою, застыв, как статуя перед огромным доминой.
Менты могли бы и предупредить, что, приступив к делу, окунусь в оазис шика, блеска и сумасшедших денег.
А ведь это чистой
Но заказчики сами искали меня. А теперь испытывают на прочность?
Или уверены, что, имея такой «послужной список» отца за своими плечами, я точно не соскочу?
Не метнусь ни влево, ни право, а упершись рогом потащу «свой воз» прямо по колее.
Трясу головой, выныриваю на поверхность действительности.
Передо мной высокий забор из красного кирпича, с коваными воротами, обрамляющими вход. Толкаю калитку, она легко поддается. Прохожу через нее и по дорожке из гравия подхожу к самому дому.
Оказываюсь перед двухэтажным зданием с большими окнами, обрамлёнными резными наличниками. Фасад покрыт штукатуркой цвета топлёного молока, а крыша блестит тёмно–зелёной черепицей.
Приближаюсь к массивной дубовой двери.
Неожиданно два верзилы, как будто вырезанные из гранита, блокируют мне вход.
Один — темноволосый с квадратной челюстью и носом, похожим на сломанный раз пять, второй — лысый, с татуировкой дракона, извивающегося по его шее.
Оба в черных костюмах, словно они готовятся не к охране, а к похоронам.
— Ты куда собрался, дружище? — бурчит первый, перекрывая мне дорогу своим массивным телом.
— Мне нужно поговорить с Дедом, — отвечаю, стараясь держаться спокойно.
— Деда нет дома, — лысый ухмыляется, открывая ряд желтых зубов, как будто он каждый день завтракает гвоздями.
— Я знаю, что он дома, — делаю шаг вперед.
Верзилы переглядываются, чувствую, как атмосфера накаляется.
Первый верзила хватает меня за воротник, подтягивая к себе. Его горячее дыхание опаляет мое лицо.
— Ты, видимо, плохо слышишь, — хрипит он, и я понимаю, что пора действовать.
Я резко выбрасываю руку вверх, ударяя его по запястью. Он отпускает меня, и я бью его коленом в живот. Верзила сгибается пополам, а второй уже летит на меня, как грузовик без тормозов. Я уворачиваюсь, и он промахивается, ударяясь о стену.
— Да что ж вы такие неуклюжие, — усмехаюсь я, хотя внутри всё кипит от адреналина.
Лысый, шатаясь, поднимается и вновь бросается на меня. На этот раз я подсекаю его, и он падает, сбивая с ног своего напарника.
Пока они пытаются встать, я пробираюсь к двери и стучу с такой силой, что кажется, дверь вот–вот слетит с петель.
Дверь открывает Дед, его лицо выражает смесь удивления и раздражения.
— Что тут происходит? — рычит он, как потревоженный зверь.
— Мне нужно поговорить, — говорю, проскальзывая мимо него в дом, пока верзилы не пришли в себя.