Выпускной Альфа Прототип
Шрифт:
Святогор сделал шаг вперёд:
— И все эти разумы действительно часть коллектива? Или просто топливо для твоей эволюции?
Существо внезапно дёрнулось, его форма исказилась. По стенам камеры пробежала волна пульсации, отражая внутреннее беспокойство.
— Ты... не понимаешь, — голос изменился, став на мгновение более человеческим, более похожим на голос прежнего Антона. — Я... я пытался создать симбиоз, но процесс вышел из-под контроля. Грибница... она эволюционирует сама, по
Елена шагнула вперёд, вглядываясь в колеблющуюся форму:
— Антон? Это действительно ты?
— Я... здесь, — голос срывался, перемежаясь с механическими нотками. — Но не только я. Нас... много. Слишком много голосов, слишком много воль. Я тону в них.
Пульсация вокруг усилилась, существо выгнулось, словно от боли.
— Помогите... мне, — прохрипело оно, прежде чем его форма снова стабилизировалась, а голос вернулся к прежнему, отстранённому тону. — Временная нестабильность. Фрагменты прежней личности иногда проявляются. Это будет исправлено.
Святогор и Елена переглянулись. В этот короткий момент они увидели то, на что уже не смели надеяться — Антон, прежний Антон, всё ещё существовал где-то в глубинах коллективного разума, борясь за сохранение своей личности.
— Он всё ещё там, — прошептала Елена. — Погребённый, но не уничтоженный.
— Как и миллионы других, — кивнул Святогор. — Всех тех, кого контролирует грибница.
Существо снова заговорило своим обычным, отстранённым голосом:
— Ваше присутствие больше не требуется. Возвращайтесь к своим функциям.
— А если мы откажемся? — спросил Святогор. — Если решим освободить Антона и всех остальных?
Существо замерло, будто анализируя эту нелепую угрозу.
— Невозможно, — наконец ответило оно. — Процесс необратим. Интеграция достигла критической точки. Любая попытка разделения приведёт к коллапсу всей системы и смерти всех связанных с ней существ.
— Ты уверен? — тихо спросила Елена. — Или это то, что грибница хочет, чтобы ты думал?
Существо не ответило, но вокруг него возникло поле напряжения, заставившее волокна на стенах вибрировать.
— Мы уходим, — сказал Святогор, беря Елену за руку. — Но мы вернёмся. И продолжим разговор с Антоном — не с сущностью, которая его поглощает.
Когда они покинули Сердце, Елена повернулась к старейшине:
— Ты видел это? Он всё ещё борется.
— Да, — кивнул Святогор. — И не только он. Я чувствую... возмущения в телепатическом поле. Другие контролируемые разумы тоже сопротивляются, хоть и бессознательно.
— Значит у нас есть шанс? — в голосе Елены впервые за долгое время звучала надежда.
Святогор
— Возможно. Но нам нужна помощь. Помощь тех, кто понимает природу грибницы лучше, чем мы.
— Ты говоришь о... профессоре Левченко? — догадалась Елена.
— О нём и других учёных, которых ещё не полностью поглотил коллективный разум, — кивнул старейшина. — Грибница была создана как симбиотический организм. Должен быть способ вернуть её к этому состоянию, освободив порабощённые сознания.
Елена оглянулась на пульсирующее здание, из которого они только что вышли:
— Сможем ли мы вернуть Антона?
— Не знаю, — честно ответил Святогор. — Но мы должны попытаться. Ради него. Ради всех нас.
Они покинули центральный комплекс, провожаемые безучастными взглядами стражей. План был рискованным, почти безнадёжным, но это был единственный шанс спасти мир от полного ментального порабощения. И где-то в глубине коллективного разума, погребённый под миллионами чужих голосов, Антон продолжал свою невидимую борьбу за сохранение последних крупиц человечности.
***
В лаборатории на окраине территории колонии профессор Левченко работал над очередным экспериментом. Его некогда блестящий ум теперь был частично подключен к коллективному разуму грибницы, но, будучи учёным до мозга костей, он сохранил определённую автономность мышления — грибница ценила его аналитические способности и позволяла больше свободы, чем большинству подчинённых.
Елена вошла без стука, плотно закрыв за собой дверь.
— Профессор, нам нужно поговорить.
Левченко медленно поднял голову. Его глаза имели характерный янтарный оттенок — признак подключения к телепатической сети.
— Елена? — он моргнул, фокусируя взгляд. — Я не ожидал вас. У меня нет указаний на встречу.
— Именно поэтому я пришла без предупреждения, — она понизила голос. — Мне нужно поговорить с вами, профессор. С настоящим вами, не с ретранслятором грибницы.
Левченко напрягся, оглядываясь на окружающие его приборы:
— Это... опасная тема. Коллективный разум слышит всё.
— Не здесь, — Елена показала небольшое устройство в своей руке. — Локальный блокиратор телепатического поля. Экспериментальная разработка вашей лаборатории, ещё до интеграции. Он создаёт "глухую зону" в радиусе трёх метров.
Профессор неуверенно протянул руку к устройству:
— Это... работает?
— Проверим, — она активировала прибор.
Левченко вздрогнул, его глаза на мгновение потеряли янтарный оттенок, затем вернули его, но уже более тусклый.