Выше полярного круга (сборник)
Шрифт:
— Вы не подскажете, сколько мы пролетим до Сыктывкара? — спросил совсем рядом свежий женский голосок.
Он повернул голову и увидел в соседнем кресле девушку. В ее лице было столько чистоты и детской непосредственности, что он невольно залюбовался.
— Скажу, — охотно ответил Павел Ефимович. — Сыктывкар будет через два часа. А вы туда впервые?
— Впервые…
— К бабушке на каникулы?
— Нет, к дедушке на работу.
— На какую же, если не секрет?
— Я инженер-технолог, — сказала
— А вам еще далеко от Сыктывкара лететь?
— Не очень. Всего полторы тысячи километров. Короче говоря, до конца маршрута этого самолета.
— До конца?!
— Совершенно точно.
— У вас там, наверное, белые медведи ходят, а люди всю жизнь сидят на сухой картошке и болеют цингой.
Мартынов улыбнулся.
— Приезжайте в гости, — сказал он. — У нас теперь уже поспели не только огурцы, но и помидоры. — И он начал с жаром рассказывать обо всем, что есть и что вскоре появится на вечной мерзлоте, у шестьдесят восьмой параллели…
В Сыктывкаре самолет заправлялся. Пассажирам предложили временно покинуть свои места.
— А почему так светло? — удивилась девушка. — Ведь уже одиннадцатый час.
— А разве в краеведческой литературе не сказано, что в Сыктывкаре, как и во многих других местах Севера, бывают белые ночи с незаходящим солнцем?
— Какая красотища! — зачарованно проговорила девушка. — И долго так бывает?
— Долго, — задумчиво ответил Мартынов. — Впрочем, все зависит от человека, который приезжает сюда.
— Вы думаете, я испугалась и улечу? — обиделась попутчица.
— Нет, я так не думаю, — серьезно сказал Павел Ефимович. — Что у вас здесь, московские камни на память? — спросил он, беря ее чемодан с тележки у выхода на летное поле.
— Книги. Знаете, на первых порах могут пригодиться.
Павел Ефимович улыбнулся. «На первых порах!» Наивная девочка, она еще не понимала, что, закончив институт, сделала только первый и не самый важный шаг к инженерной ступени, что еще не раз и не два, может быть, пожалеет, что не стала продавщицей или швеей, что пошла, маленькая и незащищенная, по трудной мужской дороге.
Подошел автобус. Мартынов простился со своей попутчицей, и она помахала ему из окна маленькой рукой с дешевым колечком на указательном пальце.
Самолет заправили. Летевших до конца осталось не так уж много. В это летнее время немыслимо достать билет на юг, поскольку все торопятся к солнцу, чтобы возможно больше захватить его с собой про запас на долгую полярную зиму. Аврал на транспорте в сторону юга начинается в мае и кончается в последних числах августа, когда загорелые северяне с многочисленными корзинками, ведрами с вареньем и «разболтанными» за лето детьми торопятся к началу учебного года.
Но теперь до того аврального
… Он засветло улетел из Москвы и «засветло» прилетел домой. Над городом стояла спокойная тишина, нарушаемая только размеренным гулом шахтных вентиляторов. Работала ночная смена. Глубоко под землей шел нескончаемый бой за уголь. И Мартынов отчетливо представил себе людей, которые сейчас делали свое трудное дело.
Погода отличная. Теплый дождик налетами вперемешку с солнцем. Как заботливый дворник: смочит — подсушит. Не везде такое увидишь, чтобы в два часа — ночи — высокое солнце с теплым дождем. Снег ушел весь. Даже в оврагах. Ранняя нынче весна…
НАЙТИ ТАКИЕ ПРОВОДА
ИЗ ДНЕВНИКА АЛЕКСАНДРА НИКУЛИНА.
«15 октября 1971, пятница».
Сегодня необходимо навести порядок в квартире: пропылесосить, помыть полы, очистить кухню и ванную от ненужных коробок, банок, кульков, которых скопилось множество.
Второй месяц мы хозяйничаем с Вадькой. И это заметно. Мария Вениаминовна несколько раз порывалась на генеральную уборку, но я запрещал. Старый человек, ей хватает дел в своей квартире. К тому же Ада, если узнает, непременно подтрунит: эксплуатируешь несчастную тещу…
Завтра Аду отпустят на два выходных дня. Лечащий врач сказала по телефону, что выписываться Никулиной рано, а вот на субботу и воскресенье можно, пожалуй, отпустить; пусть поменяет обстановку, отдохнет от больничного режима, от таблеток и уколов.
Да, зашпиговали ее основательно.
Кто бы мог подумать, что Ада, всегда здоровая и сильная, неожиданно пожалуется на боли в сердце и ее увезут среди ночи в больницу? Она при случае подсмеивалась надо мной — «хиляком», замученным работой на шахте, учебой в институте, партийными поручениями, женой, сыном и еще — стихами…
К слову, о стихах. Знаю: настоящего поэта из меня никогда не получится. Упущено что-то главное в образовании, воспитании, не нажито в свое время мастерства, без чего не бывает подлинных литераторов.
И не надо. Тысячи людей пишут, потому что не могут не писать. Разве это плохо?..
Альпинист лезет в горы. На кой черт, спрашивается, нужны ему горы? Разве мало спокойных равнин? Нет, лезет! Карабкается в головокружительное поднебесье!..
Изобретатель-самоучка не может не выдумывать. Тратит половину зарплаты на всякие штуковины, не спит ночами, терзает себя, нервирует жену. «А вдруг получится!» Иные доходят до одержимости и даже помешательства.
На днях в БРИЗе шахты мне показали заявление охранника амонального склада. Я переписал его и привожу в дневнике.