Выше полярного круга (сборник)
Шрифт:
Не дожидаясь моего согласия, директор свернул в какой-то переулок и через несколько минут мы вошли в подъезд двухэтажного деревянного дома. Видимо, Павел Ефимович бывал здесь не раз, поскольку безошибочно подошел к нужной двери и позвонил.
К нам вышел молодой еще человек невысокого роста, смуглолицый.
— Что же вы не предупредили? — темпераментно прокричал он. — Я бы шашлык приготовил! Входите!
— Шел мимо, решил заглянуть, — сказал Мартынов. — Вот познакомься с товарищем…
Человек протянул мне худую маленькую руку, не похожую на руку горняка, и, дружелюбно улыбаясь, представился:
— Муртаз Магомедов.
Когда
Муртаз Магомедов появился на «Промышленной» двадцать лет назад. Может быть, он попал бы на другое предприятие, если бы не одна маленькая деталь. Дело в том, что когда Муртаз ступил на северную землю, в кармане у него осталось всего 45 копеек. Две по двадцать и пять.
— Куда везешь за эти деньги? — спросил он, протянув кондуктору автобуса ладонь со всей своей наличностью.
— Как раз довезу до «Промышленной», — ответила девушка, и тут же оторвала полоску голубеньких билетов.
— Между прочим, у меня сегодня день рождения, — добродушно сообщил Муртаз. — Думаешь, зря говорю? Смотри! — Парень достал паспорт и прочитал, что он, представитель малюсенькой кавказской национальности агульцев, Муртаз Магомедов, родился именно этого мартовского числа 1937 года в горах Дагестана. — Бывает же так, что в день рождения начинаешь новую жизнь в незнакомом месте, — закончил он и задумался.
— А откуда сейчас? — поинтересовался какой-то мужчина, вступая в разговор, чтобы как-то скоротать время полуторачасовой езды по кольцевой дороге. — Видимо, с юга. Легковато одет…
— С Кавказа, — охотно ответил Муртаз. — Познакомился с экономической географией и решил приехать сюда поработать…
— Теперь дела у вашего брата пошатнулись, — встряла в разговор немолодая женщина, обнимая огромную кожаную сумку, которая покоилась у нее на коленях. — Вина нынче во всех магазинах — залейся. Годов пять-шесть тому — вот это да! — делали деньги твои земляки.
— Какие земляки? — спросил Муртаз обиженно, поскольку почувствовал, что эта тетя отнеслась к нему пренебрежительно.
— Которые на рынке торгуют. Фрукты продают, вразливную винишко…
— Я не торговец, — сказал Муртаз с негромкой угрозой в голосе. — Нельзя так, тетя… — Он причмокнул языком, недовольно покрутил головой и, не дав разгуляться своему темпераменту, сунул нос в воротник старенького демисезонного пальто, стал смотреть вперед через стекла водительской кабины. Все остальные стекла были сплошняком разрисованы толстым слоем морозной графики.
Муртаз почувствовал, что март здесь отнюдь не кавказский, где в это время уже буйно цветут сады. Ноги в легких сапогах очень скоро основательно замерзли.
Больше он ни с кем не говорил в автобусе: тетя с сумкой испортила настроение. Он мог бы сказать ей «пару ласковых», Но ведь не станешь всем пояснять, какую жизнь прошел. Не будешь плакаться и доказывать, что четырех лет остался круглым сиротой, скитался по горным тропам и забытым селениям, голодал. Потом попал в детский дом, где хорошо кормили, учили и одевали. В шестнадцать стал токарем на машиностроительном заводе имени лейтенанта Шмидта в Баку, год спустя, когда партия начала освоение целинных земель, первым подал заявление в комитет комсомола, в первых эшелонах новоселов прибыл а Казахстан, первыми тракторами добирался к месту, где в снегу торчала табличка с корявой надписью: «Совхоз Родниковский»,
Пока ожидал приема у дверей директора шахты, познакомился с ребятами. Они тут же пригласили к себе в общежитие, как-то запросто и сразу стали друзьями. Не зря говорят, что на Севере живут очень дружные люди, которые выручат, вытащат из самой горькой беды. Он забыл о тетке из автобуса, которая была, видимо, плохим исключением из хороших правил.
Мартынов внимательно посмотрел документы Муртазова, сложил их стопкой на столе, сказал:
— Ты нам нужен. Но пока можем предложить должность слесаря котельной. Большего ничего нет… До времени…
Новичок согласился работать слесарем. А очень скоро понял, что принимали его, как говорят, «с перспективой». На отчетно-выборном комсомольском собрании Муртаза Магомедова избрали членом комитета, а затем комсомольским вожаком шахты. На этой беспокойной должности проработал три года. Однако он чувствовал себя «не в своей тарелке», когда речь шла о горняцких делах, когда ребята спорили о том, что было для него загадками, и комсомольский вожак не мог ничего подсказать, тем более принять правильное решение. И Муртаз заявил о своем желании пойти в лаву горнорабочим.
А если сказать откровенно, то сделал он это еще и для того, чтобы иметь больше свободного времени для научной работы. Много лет назад Муртаз Магомедов задумал создать агульско-русский словарь и начал кропотливо собирать и изучать все, что для этого необходимо. Прежде всего ему пришлось серьезно подзаняться родным языком. Кроме того, изучить: аварский, лакский, даргинский, табасаранский, лезгинский… — всего двенадцать языков народов Кавказа. В течение многих лет он ведет деятельную переписку с филиалом Академии наук Дагестана, получает оттуда необходимые материалы и ободряющую поддержку со стороны работников национального института языка и литературы.
В словарь Муртаза Магомедова вошло 27 тысяч слов. После нелегкой смены он подсаживается к столу и долго не гасит лампу под голубым абажуром.
Запись седьмая
На щите объявлений была вывешена красочная афиша: «„ПОЛЧАСА ПОЭЗИИ“. Выступает наш поэт, проходчик Н. Дружков. Выступление состоится 14 ноября во время пересменки. Комитет комсомола».
В «антракте» между второй и третьей сменами Коля Дружков смело вошел в переполненный зал общешахтной нарядной. Победным взглядом пробежал по рядам, огромной, как лопата, рукою убрал со лба густую прядь волос.