Вышедший из ночи
Шрифт:
Ра не заплакала, хотя внутри у неё всё кричало от боли, безнадёжности и бессилия. Но соглашаться с Карнэ она не хотела, пусть и думала теперь, что, быть может, в чём-то богиня кошмаров права.
– Вэриат, ты ведь не остановишься, – глядя в окно на затянутое тучами небо, шепнула девушка.
Глава пятьдесят первая
«Не может вот так просто разрушиться мир!»
Ра по-прежнему смотрела в окно и видела тёмное небо. Надвигающаяся буря уже не страшила её. Она внезапно поняла, что может больше, чем просто
«Оно там, внутри, бушует, желает выйти, свободу ждёт. Оно вовсе меня не рушит, во тьме по дороге ведёт. Причиняет страданья, но жить помогает, и в лёд сердцу не застыть».
Ра чувствовала жар и холод, а слова всё лились в её сознании, принимали причудливые формы и словно выжигали у неё под кожей руны. И неведомая доселе сила захватила её, а она даже не разомкнула век, ведя свой беззвучный разговор с внутренней стихией, которую назвала огнём и на помощь которой надеялась.
«С древности лет, бесконечно, идёт в душах людских борьба. И дарит мне свет Извечный, а пламя мне жизнь дала.
Огонь мой сияет всё ярче, свет больно режет глаза! Его не залить слезами, слёзы отнюдь не вода. Огонь мой питают слёзы и лавой текут из меня!
С древности лет, бесконечно, идёт в душах людских война. А я, как живу, так и гибну, от своего огня.
Но огонь до сих пор скрывает имя своё и часто молчит, молчит, молчит. Порой он угасает и, кажется, путь другим чувствам открыт! Но вспыхнет внезапно пламя и жжёт, и жжёт. И сердце моё болит…
Он – это вера во всё, что дорого мне. Он – это чувства мои, которым верна я. Он – воплощение силы моей, пусть и слаба я.
Кто-нибудь, откройте мне дверь!»
И Ра поняла, что больше не ощущает себя в комнате. Она разомкнула глаза и увидела, что стоит в сверкающей звёздами темноте.
Когда раздался голос Дайон, Ра не удивилась и не вздрогнула. Она знала, что Дух пряхи всё ещё не отвёл от неё своих незримых глаз.
«Я услышала тебя, та, в чём сердце огонь. И не тот, который на алтаре моём чуть не испепелил тебя, а тот, который некогда Смерть увидела средь тьмы ночной и сплетений ветвей, что скрывали дом твой. Она действительно тогда случайно шла мимо, не искала тебя. Но разве случайность, это не отголосок судьбы? Не пойди в Нижний мир ты, не встретила б Мэла и он бы погиб. Но Мэл должен жить, ведь одно из событий будущего не произойдёт без него. Какое? Я не скажу. Да и будущее так изменчиво… От тебя вот не ждёшь ничего. Что можешь ты, смертная? Однако я слышу тебя, пусть ты и от храма моего далеко. Всё потому, что коснулась тебя я тогда и потому, что жар в твоём сердце велик. Мне не составило труда его заметить сквозь грань миров, которой мы отделены. Но помочь тебе, чем могу?»
– Я хочу поговорить с Вэриатом!
«Ты не сдашься? Видишь же, что не можешь ничего. В эту битву вступили силы высшие, а ты кто?»
– Я та, в дверь которой однажды постучалась Смерть. Та, во сны которой проникало Воплощении тьмы. Та, которая сейчас разговаривает с их матерью, погибшей много веков назад. Но я живая. И не понимаю, почему вы, высшие силы, если такие могущественные, впутываете людей в свои дела.
«Так
– Да, но я о другом. Всегда за людьми был выбор, за кого сражаться, ради кого жить и умирать.
«Так и теперь».
– Вэриат не хотел этой войны!
«Если бы не хотел, не начал бы её».
– Разве ему не навязали и эту войну, и цель освободить Карнэ?
«Окончательное решение принял он сам. Да и Вэриат – воплощение магии, не о выборе ли людей мы говорили?»
– Он человек… У него есть душа.
«Этого даже я не могу утверждать. Почему ты думаешь, что можешь?»
– Я просто верю.
Тьма колыхнулась и Ра заметила вдали вспышки разноцветных огней, которые затем исчезли. Ра понимала, что на самом деле находится в трактире, а это лишь видения, но ей всё равно было страшно ощущать себя в пустоте.
Оглушительная тишина была нарушена тихим треском прялки. Дайон задумчиво наблюдала за девушкой, Ра чувствовала это и после недолгого молчания спросила:
– А как же послание Смерти, к чему тогда оно было?
«Чтобы показать, что у Вэриата может быть выбор. Он избрал слепо не подчиняться Карнэ. Теперь, что бы ни сделал Вэриат, это будет по его заслуге иль вине. Только он в ответе за деяния свои. Он не хотел слепо исполнять волю тьмы, но, как видишь, право выбора не всегда избавляет от слепоты. Я запутала тебя, дитя?»
– Нет, я поняла вас. Но, прошу, можно ли мне как-нибудь поговорить с ним?
«И напрасным тот разговор не будет?»
– Не будет!
«Всегда, получая, что-то отдаёшь. Чем готова пожертвовать ты. Что мне взять у тебя за помощь свою?»
– А я не прошу только себе помощи. Я прошу справедливости! Разве высшие силы не следят за равновесием? Вэриату всегда тьма нашептывала, что ему делать, учила его и мучила, тянула на свою сторону. А я хочу встать с другой стороны!
«Хочешь, стать Вэриату светом?»
– Указать ему на свет.
«Слушая, как ты про Вэриата говоришь, мне думается, что ты даже тьму неясно видишь! И всё же, хорошо, попробуй. Я устрою вам разговор и за него ничего не возьму с тебя. Но помни, тебя всё равно постигнет расплата и возможно, она будет страшна. Всё зависит от результата вашего разговора. А меня ты больше не услышишь. Сейчас я откликнуться смогла ещё и потому, что силы тайные дрогнули и грани истончились меж мирами. На моей памяти такое было лишь трижды, когда родились мои дочери, когда на свет появился Вэриат и когда Карнэ заточили в бездне. Ну да оставим это. Что же, хитра ты, раз отговорилась от платы мне. Однако потом не вини никого, коль настигнет тебя кара за твой с Вэриатом разговор».
***
У Лунного озера шло сражение. Армир со своим войском прорвался в Нижний мир, а Арон всё ещё бился на его границе.
Воины тьмы уступали по количеству людям Илиндора несмотря на обитателей озера, которых было немало. Омерзительные, гнилые, скользкие утопленники то и дело выбирались на берег, высовывали из воды руки, пытались отравить лошадей, ступивших близко к воде или воинов, которым не повезло оказаться рядом с ними.
Если кто-то пробивал этих тварей мечом, то в стороны разлеталась зловонная чёрная жижа, которая, падая на землю, с шипением исчезала. Несколько брызг попало Арону на лицо и оставило после себя ожоги.