Высота одиночества
Шрифт:
— У тебя всегда все слишком сложно, Бердников! Вся твоя жизнь — это слишком сложно!
— Я решу вопрос с Титовой по-тихому.
— Учти, тренировать я ее больше не буду. Делай что хочешь, но на лед моей школы она больше не выйдет.
— Алла, я же сказал… — с досадой процедил он. — Не пори горячку. Я все улажу.
— И как?
Владимир, полоснув её гневным взглядом, отвернулся, но Алла, подлетев к нему, вцепилась в его плечо и снова развернула к себе лицом.
— Как?! — повторила она.
— Обещаю, ты узнаешь одной из первых, — уклончиво ответил Бердников. Что он мог сказать ей, если пока и сам не знал ответа на этот вопрос? Но оставлять ситуацию как есть он не собирался.
В дверь вновь постучали, на этот раз это в самом деле оказался официант. Через минуту на столе стоял поднос с большим
— Приятного вечера, — вежливо сказал он и, получив щедрые чаевые, вышел.
Владимир и Алла вновь остались наедине. Пройдя к столу, Бердников спросил:
— Поужинаешь со мной? — Он открыл крышку и вдохнул исходящий от еды запах петрушки и сладкого перца. Снова посмотрел на Аллу.
— Я поужинала, — коротко ответила она и, поняв, что больше ничего от него не добьётся, направилась к выходу, но не дойдя до двери замедлила шаг.
— Насчет Анны… — Алла повернулась в пол-оборота. — Я не шучу, Володя. В своей школе я ее видеть не желаю.
Бердников молчал. Мгновение она стояла неподвижно, а потом снова пошла к двери. Двенадцать лет… Ровно столько она знала Аню. Двенадцать лет работы, побед и поражений. Двенадцать лет взлетов и падений. Золото чемпионата мира, восторг и слезы радости… А сейчас ей было все равно, что станет с этой девочкой дальше. Абсолютно все равно. Возможно, чуть позже она сможет что-нибудь почувствовать, но не сейчас.
— Алла, — позвал её Владимир, и она обернулась.
— Наша дочь поедет на Олимпиаду. Я тебе клянусь.
Ничего не ответив, Алла вышла из номера, бесшумно закрыв за собой дверь.
Глава 41
Москва, декабрь 2013 года
Игорь отпер дверь и, толкнув её рукой, пропустил Ринату в темный коридор квартиры. Рина зажгла свет в прихожей и обернулась. Игорь вносил их чемоданы, и она опустила взгляд на его руки — сильные, жилистые, с по-мужски широкими кистями и узловатыми пальцами. Она дождалась, пока он поставит вещи у стенки и захлопнет дверь, после чего сказала:
— Я хочу съездить в школу.
Игорь немного удивился, но спустя секунду с готовностью кивнул:
— Я переоденусь и поедем.
— Нет. — Рината покачала головой. — Я поеду одна.
Они посмотрели друг другу в глаза. Этот чемпионат дался им слишком тяжело, чтобы сейчас спорить о таких малостях, однако Игорь не мог не признать, что ему неприятно. Она снова отгораживается от него, прячется, снова уходит в свое темное подземелье, где места ему нет. В показательных выступлениях они не участвовали. Рината набила себе пару здоровенных синяков, стерла в кровь большой палец правой ноги, но это не смогло бы помешать им кататься. Их сняла Богославская, и Рина, к удивлению Игоря, даже не стала спорить. Она только пожала плечами и отвернулась, принимая это как данность. И хотя спина ее по-прежнему оставалась прямой, плечи расправленными, а подбородок гордо вздернутым, он чувствовал, что она разочарована, опустошена так же, как и он сам. Они вылетели в Москву первым же рейсом. Оставляя за окошком иллюминатора город, в котором так и не сбылись их мечты, они молчали — каждый о своем, но в сущности — об одном и том же. Игорь рассматривал Олимпийский парк, тающий внизу туманом не свершившегося волшебства, линию берега, мягко встречающегося с морем. Когда самолет поднялся выше облаков, он покосился на Рину. Отвернув голову, она смотрела куда-то в пространство, словно находилось вовсе не здесь, а где-то очень далеко, там, где не было ни этого города, ни полоски берега, ни облаков, ни его самого. Рукава ее черного вязаного свитера скрывали запястья, на смену усыпанному камушками платью пришли обычные синие джинсы. Тонкие пальчики безвольно лежали на коленках. На лице ее не было и намека на косметику, и кожа казалась совсем прозрачной, а на шее виднелись синие ниточки вен. Убранные в высокий хвост волосы удерживала разноцветная резинка с нелепыми розовыми и сиреневыми цветочками. Он подумал, что они будут бороться. Обязательно будут. Только с каждым разом делать это им было все труднее. Словно с самого того момента, как они встали в пару, какая-то неведомая сила препятствовала им, противилась их стремлениям, желаниям, мечтам.
— Хорошо, —
В конце концов, может, не так уж она и не права. Им обоим нужно подумать и принять результаты чемпионата, пережить это. У них еще оставался шанс поехать на главные старты, так что унывать было рано. Бердников в лепешку расшибется, чтобы дать зеленый свет своей дочери. Но Игорь понимал, что он тоже не всесилен. Им уже недвусмысленно намекнули, что о происшествии с коньками стоит держать язык за зубами. Олимпийские игры в Сочи были не очередным пунктом в соревновательном расписании, а национальным достоянием, событием, на подготовку к которому были потрачены огромные силы и средства. Так кто станет рисковать престижем российского спорта из-за нечистоплотности отдельного спортсмена? Перед тем, как они отправились в аэропорт, Владимир Николаевич прямо сказал им, что высшее руководство в курсе сложившейся ситуации. Сразу по возвращению в Москву планировалось проведение тренерского совета, где и предстояло принять решение, что делать дальше. Ну а пока… Пока оставалось ждать.
Богославская покинула Сочи тем же рейсом, что и они. По прилету в московский аэропорт «Домодедово», она объявила, что у них есть два выходных, за которые они должны успокоиться, собраться и привести нервы в порядок. После этого тренировки предстояло возобновить в обычном режиме. До Нового года оставалось пять дней, но несмотря на это, работать они должны были не менее усердно, чем до чемпионата России.
— Вызови мне, пожалуйста, такси.
— Я сам тебя довезу, — сказал Игорь и, видя, что Рината собирается возразить, добавил: — Довезу до школы и сразу уеду. Я не позволю тебе в десять вечера кататься по городу бог знает с кем.
— Спасибо, — с благодарностью ответила она, не сделав попытки что-то возразить.
Она подошла к своему чемодану, положила его на пол и расстегнула молнию. Помимо личных вещей, там лежали убранные в портпледы и аккуратно сложенные платья для выступлений, тренировочная одежда и коньки. Достав чехол с коньками, Рина открыла его и вытащила ботинки. На мгновение замялась, разглядывая их. Затем, вздохнув, поднялась на ноги и, взяв стопку вещей, ушла в комнату. Спустя несколько минут она вернулась со спортивной сумкой на плече.
— Я готова.
— Может, все же останешься?
Игорь не рассчитывал на то, что она изменит свое решение, однако очень хотел, чтобы произошло именно так. Ему хотелось, чтобы она осталась с ним, была рядом, чтобы они вместе пережили все случившееся в Сочи. Вместе. Но кому важны его желания?..
Рината отрицательно мотнула головой, обулась и вышла на лестничную площадку, оставив сумку у порога. Игорь подхватил её и направился следом.
Оставив Рину у дверей школы, Игорь сел в машину, но двигатель заводить не спешил. У самого порога она обернулась и на мгновение застыла. В воздухе кружились снежинки, тусклый свет фонарей падал на ее лицо, придавая ей еще большое сходство с принцессой мрачного подземелья. Он все еще надеялся, что она передумает, вернется в машину и попросит отвезти ее домой, но Рина нерешительно вошла внутрь школы. Дождавшись, когда за ней закроется дверь, он выдохнул и откинулся на спинку сиденья. Перед тем, как они расстались, Рината сказала ему, чтобы он ложился спать не дожидаясь её, потому что она, возможно, останется ночевать в школе. А может, и приедет поздно ночью. Она была немногословна — за все то время, что они ехали в машине, сказала пару коротких ничего не значащих фраз. Будто бы они были какими-то малознакомыми людьми, встретившимися случайно и не имевшими понятия, о чем поговорить после вопроса «как жизнь?». В последний раз посмотрев на закрытую дверь школы, Игорь завел двигатель и хотел было тронуться с места, но тут лежавший в кармане куртки телефон издал короткий звук, извещая о входящем сообщении.
«Спишь уже?» — это была СМС от Маринки. Игорь быстрыми движениями пальцев настрочил ответ и отправил. А спустя несколько секунд поступил входящий вызов.
— Я думал, ты еще в Сочи.
— Уехала вчера сразу после пресс-конференции, — бодро проговорила Самарина. — Я в Москве. У меня есть два дня перед отъездом в Штаты. Встретимся завтра?
— Да можем и сегодня, — усмехнулся Игорь. — Я свободен, и тренировки на завтра не планируется, так что…
Он многозначительно замолчал и после недолгой паузы услышал вопрос: