Выстрел из темноты
Шрифт:
– Мало поймать бандитов, – строго сказал Иосиф Виссарионович, – важно очистить Москву от всех преступных элементов. Они создают в обществе напряжение. Мы должны защищать наших граждан. Бойцы Красной армии и матросы Военно-морского флота должны быть уверены, что, пока они воюют на различных фронтах, их семьи, жены, дети находятся под надежной защитой государства. Тебе понятно, Лаврентий, о чем я говорю?
– Так точно, товарищ Сталин. Мы сделаем все возможное, чтобы граждане чувствовали себя в безопасности.
– Жду твоего доклада через пять дней… Нет, послезавтра!
Ответить
Народный комиссар Лаврентий Берия почувствовал большой груз ответственности, возложенной на него. Срок для решения задачи небольшой, но реальный для ее выполнения. Правда, придется напрячь весь аппарат НКВД.
В ближайшие часы следовало накрыть все преступные притоны и места, где предпочитают собираться злоумышленники. Необходимо проверить их на наличие преступлений и различного рода противозаконных нарушений. Если таковые обнаружатся, передать дело в суд, а остальных вывезти за сто первый километр от Москвы.
Подобная операция уже была проведена осенью сорок первого, когда возникли серьезные опасения, что преступники могут дестабилизировать ситуацию в Москве и даже выступить на стороне немцев.
Подняв трубку, народный комиссар сказал:
– Василий Васильевич, поднимись ко мне на минуту.
Через несколько минут в кабинет Лаврентия Берии бодрой походкой вошел комиссар государственной безопасности 3-го ранга Василий Чернышев. На должности заместителя наркома внутренних дел он находился с 1937 года при народном комиссаре Ежове и был единственным из его ближайших соратников, кому удалось избежать ареста и дальнейшего расстрела. Возможно, потому, что он возглавлял Главное управления рабоче-крестьянской милиции НКВД СССР и держался вдали от политических игр, в которые были вовлечены все заместители Ежова. Как бы там ни было, но Лаврентий Павлович высоко ценил профессионализм Чернышева и нередко поручал ему задания, которые мог выполнить только такой человек – с огромным опытом работы на руководящих должностях НКВД и обладающий стальной хваткой.
Моложавый, черноволосый, с острым пронзительным взглядом, Василий Чернышев умел нравиться людям, чему в немалой степени способствовала его добродушная, почти ребячья улыбка. Даже при жестких методах работы он не стал черствым человеком, было известно немало случаев, когда, пользуясь собственной властью, он освобождал людей, взятых по ошибке, из-под ареста.
– Присаживайся, Василий Васильевич, – указал нарком на один из стульев и, когда Чернышев присел, спросил: – Криминальная обстановка в Москве оставляет желать лучшего, несмотря на то что мы предпринимаем усиленные меры… Например, вчера был убит ведущий конструктор завода «Компрессор» товарищ Колокольцев. Вы знаете, что там собирают?
– Так точно, товарищ Берия, гвардейские реактивные минометы.
– А эта смерть Колокольцева большая потеря для обороны страны. Товарищ Сталин
– Как осенью сорок первого? – уточнил комиссар государственной безопасности 3-го ранга.
– Именно так. Задача большая, нам потребуется не менее дивизии. Какие полки можно привлечь к предстоящей операции?
Василий Чернышев призадумался. Ситуация с полками менялась каждый день. На различных фронтах сейчас воевало несколько дивизий НКВД, большая их часть находилась на Сталинградском фронте, где шли тяжелые затяжные бои. Некоторые полки отзывались на переформирование и продолжали нести привычную службу уже в городах – обеспечивали должный порядок. Затем вновь уходили на фронт, а им на смену приходили другие подразделения.
Если потери на фронтах были тяжелыми, то их отправляли на передислокацию в другой город, как это случилось с 10-й стрелковой дивизией внутренних войск НКВД, от которой осталось не более 200 человек, – ее переправили в Челябинск, где она продолжала нести службу. Но Лаврентий Берия требовал однозначного ответа, расплывчатых ответов он не признавал, понимая, что Чернышеву положено знать по службе о всех передвижениях дивизий внутренних войск НКВД.
– У нас есть три полка и шесть батальонов общей численностью около пятнадцати тысяч штыков. Через три дня они отбывают на Юго-Западный и Донской фронт по охране тыла действующей Красной армии.
Лаврентий Павлович одобрительно кивнул.
– Хорошо, думаю, что этого числа вполне хватит. Товарищ Сталин дал нам два дня, чтобы выдворить преступный элемент за пределы города. У вас уже был подобный опыт осенью сорок первого?
– Так точно, товарищ Сталин посчитал, что операция была проведена успешно, и объявил мне благодарность.
– Вот и займитесь выселением преступников за сто первый километр еще раз. Объяснять вам ничего не нужно, вы человек опытный. И заняться надо сейчас! Места, где могли бы размещаться преступники, у нас имеются.
– Сейчас в Москве очень много разного рода базарчиков и толкучек, уверен, что улов будет немалый. Начнем одновременно сразу по всем точкам. Разрешите идти?
– Идите!
Глава 5
Лишний шорох ни к чему
О смерти Колокольцева, военного инженера 3-го ранга завода «Компрессор», было сообщено в тот же день, и в прихожей Максимова встретил его портрет в траурной рамке. Капитан выписал в проходной пропуск и зашагал по длинному коридору, где находится кабинет директора, который уже был предупрежден о его появлении.
Предприятие «Компрессор» являлось режимным объектом и принадлежало комиссариату боеприпасов, просто так в него не войти, а потому начальнику уголовного розыска старшему майору Рудину пришлось сделать несколько звонков, чтобы получить разрешение от наркома на его посещение.
В небольшой аскетической приемной за крошечным столом, на котором едва умещались печатная машинка и стопка исписанных бумаг, сидела миловидная женщина средних лет. Сдержанно улыбнувшись вошедшему капитану, понимая, о чем пойдет речь, низким голосом произнесла: