Выстрел в Опере
Шрифт:
— А знаешь, — обернулась Маша к Миру, — в 1886 некий полковник Фабрициус предложил расширить Крещатик до Днепра, снеся гору Царского сада! Хорошо, что его не послушались.
Переживший первый приступ «строительной горячки» Крещатик впал в новую лихорадку — торговую. Вся торговля с Подола и Печерска переселилась сюда. Тут можно было купить все — от гвоздей и булавок до обручальных колец от Маршака, технических новинок и концертных роялей. Большие и маленькие, теснившие и вытеснявшие друг дружку магазины и магазинчики оккупировали первые этажи всех домов…
Включая
Включая первый этаж пристроившегося рядом с «дворянами» здания Городской думы, из-за которой Крещатицкая-Думская площадь перестала быть площадью, сравнявшись с одноименного улицей.
Включая первый этаж еще незнакомого Маше — (знакомого лишь по фото) — построенного в 1886 ренессансного дворца Киевской биржи, поместившегося рядом со слишком знакомым ей кафе Семадени, где она ела мороженое с Мишей Врубелем, где он сделал ей предложение, где она не успела сказать ему «да»…
«Не нужно об этом думать.
Конец 94-го. Или самое начало 95 года.
Декабрь или январь».
Маша улыбнулась.
В 1894 году за спиной подковообразной Думы на площади гастролировал цирк «отменно дрессированных человеческих блох». По версии «Кiевлянина», дамские блохи танцевали там парой кадриль, а мужские — мастерски фехтовали.
А еще в 1894 году в районе Крещатицкой площади построили электростанцию. А в присоседившемся к Думе слева трехэтажном «Гранд-отеле» вот-вот запустят третий по счету в Киеве лифт.
И аккурат в декабре 1894 года наследники профессора Меринга (чье поместье занимало нынче целую гору от Крещатика до верхушки Печерска) обратились к городскому управлению с прожектом — организовать на их территории четыре новых улицы. Ольгинскую. Новую. Николаевскую — в честь Николая II. И Меринговскую — в честь своего отца [8] .
…ту самую Меринговскую, где десятилетье спустя в доме № 7 будет жить Анна Ахматова.
А в 1895 участок возле Дворянского собрания арендовали, чтобы построить еще один трехэтажный дом, — этот дом занял последний остававшийся свободным кусочек когдатошней «абсолютной пустоты».
8
Николаевская ул. — сейчас ул. Городецкого, Меринговская ул. — сейчас ул. Заньковецкой.
С тех пор Крещатик изменялся только за счет отвергаемых им древних построек.
— Ты представляешь, — взбудораженно заговорила историчка, — всего через десять лет улица снова изменится. Она будет совершенно другой — европейской! И ты снова ее не узнаешь. Вот тот домик, — повернулась она, чтобы показать оставшийся за их спиной каменный дворец с колоннами в классическом стиле, проживавший на месте нынешнего Главпочтамта, — это почтовая контора! Его снесут. А он сорок лет был единственным каменным домом Крещатика!
— И это можно будет увидеть? — зачарованно спросил Красавицкий.
Он смотрел на убегающее от них здание Думы, увенчанное четырехугольной башней с круглыми часами, с золотым Архангелом Михаилом на тонком шпиле.
Архангел слетит со шпиля в 19-м году.
Дума будет разрушена в 1941. И ее левый сосед — № 22, «Гранд-отель», сгорит в 41-м. И правый сосед — № 18, Дворянское собрание… И «Grand-Hotel National» — тоже сгорит. И биржа, декорированная редким коростышевским гранитом, — сойдет в 41-м…
Все сгорит. Все канет в Лету.
И от этого, и от того, что еще будет построен — европейского Крещатика, — останется только шесть старых домов.
— Я покажу тебе! — клятвенно пообещала Маша. Она тряхнула головой, стараясь усмирить безалаберный энтузиазм — проводить экскурсии для однокурсника не входило в ее планы.
«Но время же все равно стоит!»
— Я покажу тебе Крещатик Булгакова! Знал бы ты, как я сама мечтаю увидеть его.
Булгаков…
В декабре 1894 или январе 1895 года Булгаков еще не написал ничего. Не научился писать.
Ему три года.
Но он уже родился… ОН ЕСТЬ!
И в его доме горит лампа с зеленым абажуром и, как «всегда в конце декабря», пахнет хвоей…
Маша быстро коснулась груди, где под шубкой висел на шнурке ключ от дома № 13 на Андреевском спуске.
Сани свистом проскользнули Царскую площадь.
Проехали мимо низенького особнячка с колоннами (уже выкупленного в 1894 году известным российским певцом Славянским, уже предназначенного им на снос)…
«Как жалко», — искренне посочувствовала особнячку Маша.
…обогнули заколоченный на зиму фонтан «Иван», беседку с деревянно-резным кружевом крыши и притормозили у прилегающей к Царскому саду «железной» часовни, установленной в память о чудесном спасении царя Александра II, в честь которого Европейская площадь и получила в 1866 титул — Царской.
Машин нехитрый план вполне себя оправдал. Им даже пришлось подождать, пока уже знакомая bonne подвела двух пеших девочек к невзрачному входу.
Когда-то Царский сад был велик и огромен и занимал две горы над Днепром.
Первый сад был устроен здесь царем Петром Алексеевичем, вознамерившимся завести в Киеве-граде плантации виноградников, плодовых и тутовых деревьев для производства шелка.
Позже дщерь Петрова, не унаследовавшая хозяйственной жилки отца, приказала разбить на месте экономического — сад во французском стиле. На верхней площадке первым архитектором империи Бартоломео Растрелли был построен царский дворец. При генерал-губернаторе Милорадовиче там устраивали балы и редуты. Играли оркестры, в палатах подавали шампанское, в небе сверкал фейерверк, и ночные гуляния продолжались до утра.