Выйти замуж за злодея
Шрифт:
Весной и летом в армии обычно не бывает такой загруженности.
Юй Линси уловила в ее словах нечто тревожное:
— Что-то случилось?
— Северные войска Янь снова набирают силу. Сейчас им нужны припасы и продовольствие, и они решили воспользоваться тем, что в Великом Вэе смута после смерти правителя. Они уже несколько раз нарушали границу. В столице идет жесткий спор между сторонниками войны и мирного урегулирования. Теперь все зависит от того, какое решение примет Цзин-ван Нин Инь. А
Юй Синьи нахмурилась:
— Ты живешь во дворце Цзин-вана и ничего об этом не знала?
Синьи тут же вспомнила:
— Впрочем, да… ты ведь все это время была больна.
Юй Линси хорошо помнила этот военный конфликт.
В прошлой жизни, когда Нин Инь стал регентом и посадил на трон малолетнего Императора, Янь воспользовался моментом слабости.
Они видели, что страной правит ребенок, и без конца нападали на границу.
Несмотря на протесты сторонников мира, Нин Инь решился дать отпор.
Тогда войска Юй уже не существовало. Боеспособных генералов в столице не осталось, и война затянулась на два года, что практически истощило ресурсы страны.
Победа досталась слишком дорогой ценой.
И именно Нин Иня сделали виноватым — его стали называть кровожадным тираном, безжалостным убийцей. Император был слишком мал, чтобы отвечать за это, а потому вся ненависть легла на плечи регента.
Юй Линси не хотела, чтобы история повторилась. Она должна что-то придумать.
Ее мать заметила, как дочь задумалась, и, желая отвлечь ее, улыбнулась и сказала:
— Твоя невестка приготовила для тебя Цзиньжуй Су*. Попробуй.
Юй Линси наконец расслабилась и с улыбкой взяла кусочек золотистого печенья.
Когда они пообедали, пришло время прощаться.
Перед тем как выйти за порог, Юй Синьи вдруг обернулась и, словно невзначай, сказала:
— Ах да, Суэй Суэй, если не трудно, попроси Цзин-вана быть помягче с Нин Цзычжу. Неужели так трудно оставить его в покое?
Юй Линси удивленно моргнула.
«Причем тут цзюньван Наньяна?»
Она вернулась в кабинет, опустилась на мягкое ложе и задумалась.
Что именно имела в виду сестра?
Вскоре глаза ванфэй начали слипаться, и она незаметно погрузилась в дремоту. Сквозь сон она почувствовала легкий холодок на груди. Что-то мягко касалось кожи, вызывая щекочущее ощущение.
Юй Линси инстинктивно подняла руку, чтобы стряхнуть раздражающий холод, но ее пальцы тут же оказались в чужой ладони.
Сонно распахнув глаза, она увидела перед собой до боли знакомое лицо.
Четкие, красивые черты были совсем рядом. Слишком близко.
Юй Линси вздрогнула и, моргнув несколько раз, растерянно спросила:
— Ты когда вернулся? Почему даже звука не было?
После сна ее голос
Она лениво привалилась к подушкам, ее тонкая фигура выглядела особенно изящной в складках одежды, а лицо словно расцветало, будто весенний персик, пьянящее и теплое.
— Вернулся минут пятнадцать назад.
Нин Инь медленно повел кистью из фиолетового нефрита, обмакивая кончик в красные чернила.
— На банкете в Цюнлине цветущие персики были особенно красивы, — сказал он. — Я сорвал одну ветку и принес, чтобы нарисовать ее для Суэй Суэй.
Юй Линси взглянула на столик и только тогда заметила: рядом с ложем горел жаровник, а в фарфоровой вазе стояла яркая, сочная ветка персика.
Только вот…
Ее одежда была спущена с плеча, открывая нежную кожу. Она моргнула, тут же пытаясь приподняться.
— Что ты делаешь…
— Не двигайся. Осталось совсем немного «чистой крови». Если размажешь, больше не будет.
Нин Инь легко удержал ее, продолжая неспешные мазки по ее плечу.
— «Чистая кровь»? — Юй Линси нахмурилась.
Название показалось ей знакомым.
— Краска для моей метки.
Нин Инь склонился чуть ниже, в уголках его глаз затаилась мягкая улыбка.
— Я говорил, что не позволю Суэй Суэй терпеть боль от иглы. Нарисовать цветок — не хуже, чем вытатуировать.
Так он пронес в свой дом самое прекрасное из весенних цветов и запечатлел его на ее теле.
Нин Инь всегда имел свои странные, но особенные способы выразить чувства. Однако разве она не потакала ему так же?
Вот и сейчас, тихонько обозвав его маленьким безумцем, она покорно зевнула и позволила ему делать, что вздумается.
Нин Инь обладал редким талантом. Крупные цветы тянулись по ее плечу, раскрываясь в ярком, огненном цветении.
Юй Линси взяла зеркало, осмотрела себя с разных сторон и с одобрением кивнула:
— Довольно красиво. Жаль, что ночью придется смыть.
— Не страшно.
Нин Инь отложил кисть, вытер руки шелковым платком и спокойно произнес:
— Для этого узора уже великое счастье — расцвести дважды на теле Суэй Суэй.
— Дважды?
Юй Линси зевнула и, кутаясь в одеяло, безмятежно пробормотала:
— Кстати, что с цзюньванем Наньяна? Он чем-то тебя разгневал?
Нин Инь даже не спросил, кто рассказал ей об этом. Очевидно, Юй Синьи просила за него.
Вместо ответа он вдруг задал неожиданный вопрос:
— Суэй Суэй, ты хотела бы уйти от всех дворцовых интриг и просто жить обычной жизнью, как любая семейная пара?
Юй Линси опешила.
Регент, который в прошлой жизни держал под контролем всю страну. Сумасшедший Цзин-ван, не знающий меры. Теперь он говорит о том, чтобы все оставить?