Выжить! В ледяном плену
Шрифт:
– Нандо прав. Нам ничего не остаётся, как смериться с необходимостью сделать это.
– Поверить не могу! – изумлённо глядя на Ганессо, воскликнул Карлитос. – Ты согласен с тем, что нам нужно есть людей?!
– Я согласен с тем, что нам нужно есть мясо, чтобы не умереть – Роберто произнёс эти слова глухим бесцветным голосом, глядя в пол и не замечая, как, закрыв лицо руками, беззвучно зарыдала Лиллиан.
Ганессо продолжал говорить тоном человека, подавленного необходимостью совершить нечто малоблагородное, но совершенно необходимое в сложившихся обстоятельствах:
– Я верю в то, что душа покидает тело после смерти. Тело, это всего лишь наша физическая оболочка.
Роберто, как и многие здесь, тоже внутренне содрогался от одной только мысли, что ему придётся отрезать кусок мяса от трупа и положить себе в рот. Да,
– Я боюсь, что Бог осудит нас, если мы решимся на такое – с испуганным выражением лица воскликнул Сербино. Ему возразил Фито:
– Но бог позволил, чтобы мы попали сюда.
Между несколькими участниками разговора вспыхнула ожесточённая перепалка суть которой состояла в том, что одни считали, что, попробовав человеческую плоть, они будут прокляты Создателем и церковью. Другие же, напротив, убеждали себя и других, что Господь не посылает людям ни одно испытание просто так.
– Я всегда считал, что господь учит нас никогда не терять надежды.
– По-твоему, Тин-тин, мы должны выживать любой ценой! – возмутился Рой.
– Нет, мы не должны убивать невинных, но трупы, это другое дело.
Антонио снова покачал головой и подавленно произнёс:
– Это начало конца…
Тогда Роберто обратился персонально к капитану:
– Антонио, то что лежит там на улице – не люди, а мороженное мясо – еда. Глупо умирать от голода, имея рядом столько первоклассного белка. Мы должны понять, что тех неповторимых личностей, какими мы знали наших друзей, уже нет. От них остались только телесные оболочки. Мы должны так же понять и то, что нам рано или поздно придётся штурмовать окрестные горы, а на это нужны силы и не малые. Как физиолог я знаю, и, кстати, Сербино может это подтвердить, что людям, выполняющим тяжёлую физическую работу, необходимо ежедневно потреблять не менее 2 граммов белка на 1 килограмм веса. Прислушайтесь к своим телам, и вы поймёте, что в своём нынешнем состоянии вы способны только сидеть на месте и ждать прибытия помощи, которая может вообще никогда не прийти. Сейчас ваш организм сам пожирает себя и не производит энергию, достаточную для утомительных высотных переходов. А вскоре вы будете настолько истощены голодом, что вам трудно будет даже просто подняться с лежанки и сделать несколько шагов.
И всё же, не смотря на убедительность доводов, приведённых Ганессо, большинство присутствующих было согласно с тем, что предложение Нандо отвратительно. Но так как Чаввадо уже не было в убежище, коллективный гнев сосредоточился на поддержавшем его Ганессо.
– Роберто, ты готов первым отрезать кусок плоти от трупа и съесть его? – наконец, напрямик спросил Карлитос.
Ганессо пока не находил в себе силы уверенно ответить на такой вопрос. Поэтому он сказал так:
– Я долго думал над этим… И вот, что я вам скажу: если я умру, то разрешаю вам есть моё тело, чтобы вы могли выжить. Если же вы не сделаете этого, я вернусь, и надеру вам задницы. Но только я прошу вас об одном.
– О чём же? –
Роберто выдержал паузу и совершенно серьёзно произнёс перед тем, как выйти вслед за Нандо:
– После того, как вы поедите моё мясо, не забудьте почистить зубы.
На улице Нандо встретил Ганессо вопросом:
– Ну что они решили?
– Сегодня они будут спорить, возмущаться, крыть нас почём зря. Но уверен, что завтра всё решиться. У всех нас просто не осталось выбора…
*
Ему просто сообщили, что поиски его сына прекращены, потому что, мол, надежды больше нет. Представитель авиакомпании постарался исполнить свою неприятную миссию поскорее. Чиновник ограничился несколькими официальными фразами, произнесёнными в форме типовых соболезнований и обещанием скромной компенсации. Его тоже можно было понять: всю первую половину рабочего дня ему предстояло обзванивать родственников пассажиров злополучного рейса номер 571, и почти всегда слышать в ответ на свои слова рыдания или проклятия. В конце концов, к 37-му по счёту звонку сотрудник пресс-службы компании «Таму» настолько устал от своего задания, что перестал заботиться о положенном в таких случаях торжественно-печальном звучании собственного голоса, и скорострельной очередью выстрелил в динамик телефонной трубки стандартный текст:
– Уважаемый господин Паэс. Руководство авиакомпании «Таму» с глубоким прискорбием вынуждено известить вас, что спасательная операция по поиску пассажиров рейса «Монтевидео-Сантьяго де Чили» прекращена в связи с отсутствием надежды обнаружить кого-либо из пассажиров и членов экипажа живым. Вместе с вами мы скорбим в связи с гибелью вашего сына Карлитоса Паэса. И так далее, и тому подобное.
Но в отличие от других убитых горем родственников, Хосе Паэс не обложил человека на том конце телефонного провода отборными ругательствами и не зашёлся в рыданиях. Вместо этого он от души расхохотался:
– Вы просто не знаете моего Карлитоса. У него девять жизней от рождения! Так сказала мне гадалка, когда парень был ещё в животе у своей мамочки. Правда, первую свою жизнь он израсходовал в возрасте пяти недель, когда чуть не утонул в церковной ванночке во время обряда крещения. Второй раз его выдернули с того света врачи после неудачного падения с мотоцикла. Но у Паэса-младшего ещё достаточно большой резерв прочности. Если люди, которые получают за свою работу деньги, не могут отыскать в Андах моего мальчика и остальных пассажиров с вашего грёбанного самолёта, то, значит, этим делом я займусь сам.
На следующий день Хосе Паэс уже был в Буэнос-Айресе. Здесь он собирался нанять небольшой частный самолёт и столько летать на нём над горами, сколько потребуется, для того, чтобы найти своего Карлитоса. На эти цели Паэс-старший был готов истратить все свои деньги до последнего песо. Но неожиданно в гостинице приезжего уругвайца сам нашёл человек, который сообщил, что знает точные координаты места падения авиалайнера. В доказательство своих слов посетитель продемонстрировал Паэсу несколько обгоревших уругвайских паспортов с места катастрофы. Правда, этот господин с остроносым выразительным лицом профессионального картёжного шулера не был готов поделиться своей информацией безвозмездно:
– Если бы это зависело только от меня, вам бы не пришлось платить ни цента, – с выражением самого искреннего сожаления на подвижном лице пояснил визитёр. – Но в данном деле я всего лишь посредник. Поверьте, уважаемый синьор, никакого процента с ваших денег я принципиально не возьму, ибо сам отец. Но пилот почтового самолёта, который случайно обнаружил обломки пассажирского лайнера, решил заработать на чужой беде – подлюга!
Не таков был человек Хосе Паэс, чтобы тратить драгоценное время на проверку личности своего информатора. Но вместе с ним в Аргентину прилетел родственник ещё одного пропавшего пассажира – служащий крупного банка. Спутник Паэса-старшего сумел всего за сутки через службу безопасности своего финансового учреждения, имеющего налаженные связи с влиятельными людьми в Аргентине, навести справки о личности человека по фамилии Акунья. Оказалось, что этот тип состоит на особом счету у местной полиции, как матёрый аферист. Но даже крайне отрицательная репутация человека, предлагающего свои услуги, не слишком смутила Хосе Паэса.