Выжить в мире, не имея оружия
Шрифт:
Когда солнце было далеко над горизонтом, в Мусорном городке осталось только воспоминание о Саймоне и окровавленная панамка на кухонном столе, прибитая ножом к разделочной доске.
Глава 9
Городок проснулся. Женщины готовили завтраки, мужья собирались на работу, дети в школу. Фонарщики гасили фонари после ночи. Хозяйка гостиницы, хлопотала на кухне. На ферме вновь не досчитались пары страубов. Охотники и разведчики собирались в поход за пределы города. Одни на поиски информации, другие на поиски свежего мяса. Дети с холщовыми мешками, бежали
В это же самое время Джек вошёл в мастерскую, прошел мимо полки с часами. Остановился. Обернулся. Что-то было не так. Он подошёл ближе, посмотрел подольше. На столе не было часов, которые он недавно нашёл и отремонтировал.
– Засранец, – усмехнулся Джек и пошёл дальше, продолжив вчерашнее изделие. Он мастерил цепочку для Сары, теперь, когда больше не было надоедливого мальчишки, можно было полностью отдаться делу.
***
В это время в баре, Мэри зашла на кухню и закричала "МАМА, САЙМОНА УБИЛИ!" Сара, одевавшееся в комнате, в чём была, выскочила и побежала вниз. Она была удивлена тому, как этого засранца могли убить, а главное как?
Она забежала в кухню.
– Ты чего орешь как резанная?! Раннее утро, а ты орешь, как резаная! С чего ты взяла, что его убили? – тараторила женщина, пытаясь унять дрожь.
Мэри указала на окровавленную панамку пригвождённую ножом. Сара выдохнула и дала оплеуху дочери, чтобы та заткнулась.
– Замолчи! Ты позоришь меня! – она вскинула руки к небу и запричитала, – почему ты такая дура?! Почему у тебя память как у страуба?! Пять секунд помнишь, а затем забываешь за ненадобностью! За что мне такое наказание?!
Женщина ушла с кухни обратно на вверх ничего не объяснив. Девушка заплакала. Она догадывалась, что мать не сильно любила её и никаких надежд на неё не возлагала, но то что она услышала сейчас… Это всё меняло. Это было откровением для неё.
Она в школе не блистала умом, внешностью среди сверстниц. Мощные руки и огромные ладони, как ни странно пугали юношей и мужчин. Её старались обходить стороной или игнорировать. Бедняжка надеялась, что может её удаться преуспеть в семейном бизнесе, но и официанткой она была не самой лучшей, а после того, как разбила с десяток кружек, мать и вовсе старалась держать подальше от бара и от дефицитного спиртного. Но пожалуй, всё же один плюс у неё был, она сносно готовила. Пожалуй лучше всех в Мусорном городке.
Она упала на пол, обхватила колени, её трясло от рыданий. Ей хотелось, чтобы тут был Саймон, который проявил бы немного учтивости к её положению и возможно даже похлопал бы по плечу.
Проплакав минут десять, девушка приняла решение. Она вскинула голову, вытерла слезы и прибралась на столе. Панамку решила оставить как талисман, спрятала в кармане юбки. Она решила, что найдет тех кто будет её любить, она найдет то место, где её примут! Девушка сжала кулак, убеждая невидимую публику в твердости своего решения.
В это же самое время Сара на верху остыла и начала сожалеть о сказанном. Ей было горько, что Он ушёл не попрощавшись. Даже записки не оставил. Но это так похоже на него… Приходит тогда, когда ему нужно, уходит, когда ещё не надоел. Сара заплакала.
Сара услышала возню в комнате Мэри, решила войти и проверить, что она там делает.
– Зачем ты собираешь вещи? – удивилась женщина.
–Ты не хочешь меня видеть, так зачем мне продолжать здесь быть? – подёрнула плечами девушка и продолжила сборы.
– Нет, – Сара остановила руку дочери, которая запихивала одежду в походную сумку. Девушка вырвалась.
– Поздно, мама. Поздно. Я всё решила.
– Что ты решила?
– Я уйду. Уйду отсюда. – девушка едва сдерживала слезы, – я знаю, что в семье я белая ворона. У тёти Эллы дочери уже повыходили замуж и растят детей. У дяди Джеймса тоже дочери и сыновья остепенились, – голос подвел, сорвался. Полились слезы, – лишь я одна в тридцать два, как дура хочу, ищу того, кому бы могла бы приглянутся в нашем вонючем городке! Но никому! – у Мэри вновь началась истерика, – СЛЫШИШЬ, МАМА, НИКОМУ Я НЕ НУЖНА! – девушка упала на колени и вновь заплакала. – даже не смотря на то, что я единственная наследница бара…
Сара села на пол рядом с дочерь и начала ласково гладить её по голове и спокойно приговаривать:
– Ты мне нужна. Да, ты глупа, да порой неуклюжа, и память у тебя короче юбки, но ты моя дочь… И то, что я сказала, я сказала не из-за злости, а от обиды, – женщина помолчала, прежде чем вновь заговорить, – мне также как и тебе обидно, что человека которого мы спасли и приютили ушёл от нас, не попрощавшись… Это обидно, – повторила тише Сара. – Прости, что я сорвалась на тебя. – женщина вздохнула, подняла глаза к потолку, следующая фраза далась ей очень тяжело, – Так что, если ты решишь меня тоже покинуть, то я тогда не стану тебя держать, – девушка удивленно посмотрела на мать, – да, – улыбнулась женщина и лицо прочертили морщины, – ты взрослая, пусть ты и помогаешь нам, тебя здесь никто не держит. Ты заслуживаешь быть счастливой, возможно и не здесь… но где-то же ждёт тебя, твоё счастье. Каждый родитель желает этого своему ребенку. И я одна из таких родителей.
– А папа?
– А что он? Он здесь едва ли бывает, – пошутила женщина, но увидела ужас на лице дочери, – я пошутила. Он тоже будет скучать по тебе.
Женщина погладила по голове дочь.
– Так что если ты действительно решилась, то – иди. Я тебя благословлю, чтобы путь твой был гладок.
Девушка прижалась к матери.
– Спасибо, мамочка! Ты самая лучшая мать на свете!
Женщина в ответ крепко обняла дочь и тихо заплакала. Две потери за один день – это было чересчур для старого сердца.
Девушка впервые за последние десять лет жизни обрела надежду. Призрачную надежду на счастье.
Женщина предчувствовала вечером тяжелый разговор с мужем.
***
На перемене для перекуса, дети высыпали на улицу, они сели на ступеньках школы, открыли коробки с едой. Они ели и ждали, когда пройдёт их друг. Они знали, что обычно в это время ,парень в смешной бандане по имени, Саймон проходит мимо школы и дразнит их. Дети устали от скучных уроков, им хотелось посмеяться, подвигаться, поиграть.