Вызов смерти
Шрифт:
– Ну как убил, как убил, - сказал, тяжело вздохнув.
– Очень просто убил. Взял вот такой же словарь.
– Я привстал и потянулся за словарем.
Но Дробышев оказался очень бдительным. Строго на меня прикрикнул:
– Сидеть!
"Факир был пьян, и фокус не удался". Я вынужден был смириться с изменившимися обстоятельствами. Продолжал вдохновенно врать:
– Перед тем как ехать на юбилей Шипилина, я решил перетолковать с Веней...
– Со Струмилиным?
– уточнил Дробышев.
– Да. С ним. Стал разыскивать его
– А почему он не работал?
– Шут его знает. Не работал, и все. В это время Вениамин стал подавать признаки жизни, зашевелился, что-то замычал. Я плюнул и ушел из квартиры. Вот и все.
– Ловко, - снисходительно усмехнулся следователь.
– А почему же вы на первом допросе мне этого не рассказали?
– А вы не спрашивали, - простодушно ответил. В это время дверь кабинета приоткрылась и в образовавшейся щели показалось симпатичное девичье лицо.
– Родион Иванович, у вас что, телефон не работает?
– строго спросила секретарша.
– Почему не работает?
– Дробышев снял телефонную трубку, послушал, проговорил озадаченно: - Действительно, отключен.
– Вас там из областной прокуратуры срочно требуют к телефону.
– Иду, - проговорил следователь, вставая. И здесь он, говоря по-уличному, сильно лопухнулся. Вышел, плотно закрыв за собой дверь, и даже не пригласил в кабинет хотя бы одного сержанта. Неужто он верил в незыблемость решетки?
И я понял, что нельзя терять ни секунды. Встал, раскрыл внутренние створки, ухватился за прутья решетки, потянул на себя. Она без малейшего сопротивления и шума отошла. Осторожно поставил ее на пол, открыл внешние створки, и... свобода радостно приняла меня в свои восхитительные объятия!
Я выпрыгнул на улицу Вавилова и, удивляя редких прохожих, бодро, легко, но прытко побежал к улице Дуси Ковальчук. Через какое-то время услышал автомобильный сигнал, а вслед за ним громкий крик:
– Андрюша!
Обернулся. Меня догонял знакомый "Москвич", за рулем которого сидела юная "наездница". Я остановился. Таня притормозила. Я на ходу рванул дверцу и запрыгнул на переднее сиденье.
Мотор взревел, и машина рванулась с места, все набирая и набирая скорость. Мы вылетели на улицу Дуси Ковальчук и стремительно помчались к площади Калинина. Я оглянулся и увидел, что наш маневр повторил черный "БМВ". Неужели мой побег был подстроен Дробышевым? Если это так, то мне теперь не отвертеться. Попытка побега доказывает мою "виновность".
– За нами погоня, - сказал я Тане.
– Вижу, - равнодушно ответила она и добавила убежденно: - Ничего, оторвемся!
– На этой-то "колотушке"? Ты смеешься? Она кинула на меня высокомерный взгляд и снисходительно улыбнулась.
– Это же спортивный автомобиль. У него форсированный двигатель. Понятно?
– То-то я смотрю - чего это он так ревет. "Молодец, старикан!" подумал я о машине с симпатией.
"Москвич" летел будто на крыльях, лавируя в потоке машин. "БМВ" заметно отставал. И это наполнило увядшую было душу необыкновенной легкостью и неистощимым оптимизмом.
– За город?
– спросила Таня.
– Почему - за?
– не понял я.
– В городе на нас ополчится все ГАИ за превышение скорости. Тебе это нужно?
Нет, мне это было совсем не нужно.
– Давай за город, - согласился.
У поста ГАИ Таня была вынуждена сбросить скорость, и маячивший далеко позади "БМВ" сумел несколько сократить расстояние.
– Они нас достают, - напомнил я.
– Ничего, через полчаса они потеряют нас из виду, - уверенно проговорила она, сворачивая на дорогу, ведущую в карьер Мочище.
И действительно, миновав пост ГАИ, она развила такую скорость, что при обгоне машин "Москвич" водило по шоссе, а резина противно повизгивала.
В это время автомобиль пару раз надсадно кашлянул и дернулся. У меня похолодело в груди.
– В чем дело, Таня?
Она взглянула на приборы и побледнела.
– Кретинка!
– воскликнула она.
– Бензин на нуле! Как же я не проверила?!
Тем временем мотор стал кашлять все чаще и надсаднее. Скорость резко упала. Уже едва различимый сзади "БМВ" приближался. Таня съехала на обочину и остановилась.
– Кретинка!
– повторила она и в сердцах ударила кулачком по рулю. "Москвич" злобно и обиженно тявкнул на хозяйку. Таня расплакалась.
– Извини меня, Андрюша! Это я во всем виновата!
Обнял ее за вздрагивающие плечи, слегка прижал к себе:
– Ничего, Малыш. Все нормально. Как говорится, чему быть, того не миновать.
– Мне нравится, - улыбнулась девушка сквозь слезы.
– Что нравится?
– Как ты меня называешь.
– А мне нравится, что тебе нравится.
Вот и поговорили. Почти что объяснились в любви.
Глава 12
Я вновь оглянулся. "БМВ" стремительно приближался. Теперь он был примерно в ста метрах от нас. А навстречу двигался "КамАЗ". Я выскочил из машины и ожесточенно замахал руками, призывая водителя остановиться. Но он даже не удостоил нас взглядом и, не снижая скорости, промчался мимо, едва не сбив меня. Вместе с грузовиком умчалась и последняя надежда.
В это время за спиной раздался противный визг резины и скрип тормозов. Затем прозвучал насмешливый красивый баритон: