Вызов смерти
Шрифт:
После нескольких попыток ему все же удалось прорваться в палату к другу. Тот лежал на больничной койке, такой большой и такой беспомощный, что у Андрея невольно защипало глаза. Он поставил пакет с фруктами на тумбочку, присел рядом на табурет.
– Здравствуй, Рома!
– Здравствуй, Андрюша!
– На бледном, заросшем щетиной лице Шилова цвела радостная улыбка.
– Как ты? Как ноги?
– Нормально. Я уже начинаю их чувствовать. Врачи говорят, скоро буду ходить.
– У тебя всегда все нормально, - рассмеялся Андрей.
– А знаешь, Рома, я тебя очень люблю.
– Я тебя тоже, Андрюша.
– Шилов нашел руку друга,
– Как там дело?
– Бобров все отрицает. Буквально все. Ни о каких, мол, убийствах и всем прочем не имеет ни малейшего понятия. Олега, разумеется, тоже не знает. Наш бывший шеф, наоборот, рассказывает очень много и очень охотно, но, к сожалению, информация у него скудная. Вот такие невеселые пока у нас дела.
– Ловко они замаскировались. Значит, никаких шансов выйти на этого... на этого Олега нет?
– Я проверил по старому делу связи Погожева и вышел на предпринимателя средней руки Добрецова Алексея Владленовича. Сейчас он заведует магазином бытовых приборов, расположенным недалеко от Центрального рынка. Из всех знакомых Погожева он единственный, кто внешне чем-то похож на нашего таинственного Олега. Рост - метр девяносто, статный, красивый.
– Директор магазина? Вряд ли он тот, кто нам нужен, - с сомнением проговорил Роман.
– К тому же зовут Алексеем.
Андрей тяжко вздохнул, развел руками:
– Шансов, что он может оказаться тем самым Олегом, девяносто восемь к двум. Но версия, какой бы ни была, остается версией, и ее надо отработать до конца.
– Это конечно, - согласился Шилов. В палату заглянула дежурная сестра:
– Молодой человек, вы просились на две минуты, а сидите уже пятнадцать. Надо же иметь совесть!
– Девушка, - запел Андрей проникновенно, - вы даже не представляете, насколько красивы в этом белоснежном халате!
– Ну вот еще!
– засмущалась сестра. И уже просительно, будто извиняясь, сказала: - Больному нужен отдых.
– Ухожу, ухожу.
– Говоров встал.
– Разве я могу ослушаться и огорчить такую очаровательную девушку?
Сестра стрельнула в него заинтересованными глазками и улыбнулась так, будто выдала солидный аванс на будущее.
– Поправляйся, Рома! Завтра постараюсь забежать.
– Счастливо, Андрюша!
– Шилов поднял свой огромный кулак.
– Они не пройдут!
– Без тебя, Рома, их труднее будет остановить. Так что скорее вставай в строй.
– Я постараюсь.
– Вот-вот, сильно постарайся. На тебя смотрит с надеждой вся мировая общественность.
Выйдя из больницы, Андрей "оседлал" свой "шевроле" и отправился прямиком в магазин бытовых приборов под названием "Бетта", что располагался на Каменской улице, и, на языке военных, решил провести "разведку боем", или, проще говоря, познакомиться с этим самым Добрецовым, потолковать с ним за жизнь, о взглядах на текущие политические события в стране и мире и планах на будущее. Предварительно Говоров звонил в магазин и разговаривал с какой-то Кассией Львовной. От нее узнал, что они только что продали последнее голубое биде. На этом биде он и решил сыграть спектакль одного актера. Делал он это втайне от своего шефа Краснова, который неодобрительно относился к подобным инициативам, считая, что каждый должен заниматься своим делом. А то, что намеревался предпринять Андрей, явно выходило за рамки его служебных обязанностей. Если следовать правилам, то он должен бы вызвать Добрецова в прокуратуру и допросить о его
Говоров подогнал "шевроле" к самому входу в магазин, едва не подперев бампером дверь. Этот маневр, Андрей надеялся, произведет впечатление на работников магазина. Импозантный вид иномарки должен, по замыслу "режиссера", компенсировать несколько нереспектабельную и даже помятую внешность ее хозяина. По одежке встречают... Вот именно.
Андрей стремительно вошел в магазин и обратился к продавцу, высокому субъекту примерно его возраста, облаченного в элегантную светло-коричневую тройку.
– Приятель, здесь должны были оставить Анисимову голубое биде.
– А Анисимов - это кто?
Ироничный взгляд серых глаз продавца свидетельствовал о независимости, интеллекте и любви к самоанализу, а возможно, и умелом обращении с оружием.
– Ты чё прикалываешься?!
– взъярился Говоров.
– Анисимов - это я.
– Ясно, - усмехнулся продавец.
– К сожалению, все биде уже проданы.
Лицо Андрея выразило тупое недоумение.
– Как так "проданы"?!
– заорал он.
– Ты с кем шутки шутишь, марципан ты хреновый? Да я тебя быстро устрою в безработные до конца жизни. Понял ты, кент??
– Ничем помочь не могу - биде действительно нет в наличии, - спокойно и невозмутимо ответил продавец.
– Ты чё, блин, несешь?! Гамбургер ты занюханный!
– У вас какие-то оригинальные гастрономические сравнения, - вновь усмехнулся интеллект прилавка.
– Я тебе, кулебяка ты сраная, на дому гастроном устрою!
– взъярился Говоров.
– Ты фекалиями своей тещи будешь питаться, революционер! А ну, живо давай биде, плюшка с горчицей!
Однако субъект по ту сторону прилавка продолжал оставаться невозмутимым, как английский лорд.
– Но я же вам русским языком сказал, что биде проданы. Очень сожалею.
– Ну ты меня уже достал!
– продолжал "гнать картину" Говоров.
– Я тебе такую устрою встречу без свидетелей - мир покачнется. Понял?! Мне ж на днях ваша... Как ее... Кассия Львовна обещала оставить биде.
– Туда, пожалуйста, - указал рукой направление продавец.
– Вторая дверь направо.
– Я с тобой, чахохбили ты недоперченный, еще поговорю, - угрожающе пообещал Андрей на прощанье и потопал во вторую дверь направо.
Говоров бесцеремонно распахнул дверь с табличкой "Заместитель директора Топленова Кассия Львовна" и шагнул через порог. За пластиковым столом сидела женщина лет тридцати пяти и с любопытством смотрела на вошедшего. Сказать, что она была некрасива, значит ничего не сказать. Она была безобразна, как кикимора. Посадить ее при входе в магазин - и вряд ли кто рискнул бы в него зайти. Если, к примеру, побрить шимпанзе, надеть на него парик и сделать макияж, то он выглядел бы куда предпочтительней. Единственным достоинством на ее лице были огромные, в пол-лица, очки в позолоченной оправе.