Вызов

Антонин Гайя

– Привет, Северус, в прошлый раз мы не познакомились толком. Меня зовут Мана, - и он пошел на меня с протянутой для пожатия рукой.

В этот момент меня обуял ужас такой силы, что захотелось отключиться. Да что это со мной?! Внутри словно бушевала гормональная война, с которой я, как думал, расквитался уже.

– Северус, - его голос был предупреждающим, но мягким, - я хочу только поговорить с тобой. Дай руку.

Я все же протянул ему правую кисть для приветствия. И что странно, когда его холодная твердая рука сжала мою, война внутри стухла

почти полностью. Стало легко и странно. Скажу честно, я уже год как забыл о том, что такое чувствовать себя здоровым. И мне не хватало этого. Теперь я испытывал это ощущение... весны во мне. Фак, заладил с этой весной... Я же думал, что не доживу до нее...

– Сева...
– я услышал голос Гайи, и она выглянула из-за двери, ведущей в комнату. Лицо у сестры было веселым до такой степени, что было ясно, как же ей ху...во.
– Привет. Не бойся, я рядом, а Мана ничего плохого тебе не сделает. Давай просто побеседуем, а?

Какая ж она иногда была хорошая... Такая, что начинало тошнить. Лучше бы Гайя, как Люция, обзывалась, дралась и злорадствовала. Нет, только солидарность, поддержка, терпение и жертвенность. Неужели она сама не понимала, что я никогда подобного не заслуживал?..

– Гайя...
– слова застревают в горле. Я не знал, что спросить. Гайя, я нах...й выпилил себя, потому что не хватило мужества и гордости встретить смерть лицом к лицу? Или: Гайя, ты ничего в ванной не находила? Еще хотелось спросить, какой на дворе нынче год, куда делись мои раны, псих ли я, и если да, то почему я здесь, а не в доме с желтыми стенами?..

– Ты присядь, ладно?
– она несмело скользнула на банкетку, стоящую у двери.

Мне показалось, или Мана стал так, чтобы закрывать ее от меня.

– Сядь, поболтаем, - он указал мне на кровать.

Я присел, все еще не понимая, что происходит. Последний, кого я ожидал еще встретить в своей жизни, поставил напротив меня стул с высокой спинкой, сел. И снова так, чтобы быть между мной и Гайей.

– Сева, ты помнишь, что с тобой происходило в последние дни?
– спросила она.

– Н-нет, - я и правда не помнил, как попал сюда.

– Я имею в виду твой приезд ко мне и один не слишком умный поступок.

– Прошли всего лишь дни?
– все, что я сумел спросить.

– Ты помнишь, что пытался покончить с собой?
– спросил меня Мана спокойным голосом.

Нет, не может быть. Если прошли дни, то каким образом затянулись раны? Я же помню, как глубоко, до кости, прорезал дорожки смерти на своих руках.

– Северус, - странно, но его голос и его прикосновения успокаивали. Я вспомнил того жуткого сукина сына, который мучал меня. Сейчас это был совершенно другой человек.

– Я помню. Помню.

– Причину этого помнишь?

– Я... болен.

– По-твоему, это оправдывает тот факт, что ты... Ладно, потом. Сейчас я хочу поговорить с тобой о другом. Наверняка это для тебя окажется шоком. Северус, просто возьми себя в руки и имей мужество хотя бы дослушать до конца. Обещаешь?

Я заставил себя кивнуть.

Было страшно, я прислушивался к своему организму, едва сдерживаясь, чтобы не впасть в панику. Что-то было не так.

– Как ты относишься к современному буму популярности таких созданий как вампиры или оборотни?

– Нормально, - машинально вспоминаю, что мы с пацанами из моей группы даже написали песню "Королева Проклятых", конечно, о вампирше.

– "За ней идя, пути назад ты не найдешь, ты не вернешься. Не просто горя ты хлебнешь - ты этим горем захлебнешься", - процитировал я, сообщив Мане о песне.

– Ага, то есть, ты довольно положительно относишься к... ним. А хотел бы ты сам когда-нибудь стать вампиром?

– Мана, ты не мог бы ему по-человечески объяснить? Такое чувство, будто ты с дауном общаешься.

– Гайя, он сейчас как ребенок. И помолчи, твою мать, я же просил не отсвечивать!..

Что странно, она умолкла, хотя обычно грубостью ее не заткнешь. Что-то тут не так. Значит, этот чувак говорит мне серьезные вещи.

– Не знаю. Может. В кино они выглядят недурственно. И готичненько, - я попытался улыбнуться. Вышло плохо, но Мана обрадовался.

– Хорошо. Могу порадовать тебя - ты здоров совершенно, никакого рака, никаких последствий твоего поступка, никаких проблем со здоровьем больше не будет.

– Как же...

– Гайя. О мерах предосторожности он узнает в свое время.

– О каких мерах?
– спросил я.

– Северус, ты теперь вампир. Бессмертен, силен, быстр. Но с некоторыми людьми вампирам лучше... не дружить.

– С какими?
– я спросил на автомате, потому что весь мой мыслительный небогатый потенциал был направлен на то, чтобы осознать сказанное Маной. Я - вампир?.. Но ведь вампиров не существует...

– Кожвенбольными, например.

– Я - вампир?

– Да, - голос Маны стал таким сладким и настороженным, что я посмотрел ему прямо в глаза.
– Я укусил тебя и спас от смерти. Конечно, ты умер, но воскрес. Подумай, теперь тебе не нужно бояться смерти. Подумай, какие возможности у тебя появляются. Ты сильнее смертных, быстрее, привлекательнее, в конце концов. Я научу тебя тому, что поможет тебе стать если не королем проклятых, то принцем - точно, - он улыбался, а я не мог понять: почему сломавший мне нос человек сейчас с такой улыбкой смотрит на меня?.. Будто я дорог ему... и он ведь тоже вызывал во мне подобные чувства.

Я не выдержал дикости ситуации, обхватил себя руками и вскочил. Мана тоже вскочил и схватил меня за плечи:

– Эй, давай-ка, если есть вопросы или предложения, то выкладывай их сейчас, мне, мы разберемся со всем, клянусь. Со временем, но разберемся.

– Я... Гайя!

Я посмотрел на нее. Она сидела, тяжело привалясь к стене.

– Сева, ты умирал. Что еще мне было делать?

– Вампиров не существует.

– Перед тобой стоит один из них.

Я глянул на Ману. Я ведь с самого начала знал, что в нем что-то не так. Но это абсурд, бессмыслица, фарс...