Взгляд из угла

Лурье Самуил Аронович

А вы ступайте в ближайший Детский мир, купите игру "Богатей" (так и называется!) для 8-летнего возраста - и вперед! Эта игра, - сказано на коробке, - "учит обращаться с деньгами и прививает навыки планирования и совершенствования покупок. В ней все, как в жизни: накапливаются деньги, покупается дом и самые современные товары. Побеждает тот, у кого лучше получается".

Это, значит, пособие для архитектурных спекулянтов. Если вас больше интересует реальный сектор - пожалуйста: игра для 10-летних "Корпорация". "Станьте из владельца одного маленького завода главой самой могущественной корпорации. Уничтожьте своих конкурентов

с помощью технического прогресса и создайте свою собственную монополию на мировом рынке!"

Вот, наконец, игра №1 - "Менеджер России". С портретом г-на Путина: озабоченный такой, вполоборота к кому-то невидимому: можно предположить, дает указание насчет ЮКОСа. Тут же стихи: "Сегодня учимся, играя, а завтра в жизни побеждаем!"

Как утешительный приз - "Мусорный бак с конфетой". Сувенир. Надо ли собирать конфету из того, что внутри бака, или она просто лежит в нем, как приятное в полезном, - не проверил, не скажу. Но цена доступная - 9 целковых.

Так что будьте спокойны - не за себя, так за детей: с этого праздника жизни никто не уйдет с пустыми руками.

26/9/2005

Страсбурские зонтики

Ну вот. Первый Большой процесс XXI века почти доигран. Лебедев и Ходорковский, неуправляемые богачи, проследуют в арестантском вагоне на северо-восток, глотать лагерную пыль. Дело - в шляпе. Шляпа, естественно, катится в противоположную сторону, к юго-западу, в город Страсбур, или, как германофилы произносят, - Страсбург. Но докатится еще не скоро.

Во-первых, полагается прокомпостировать приговор в Верховном суде. Которому, в отличие от Московского городского одноименного органа, торопиться совершенно некуда.

В одноименном-то счет шел буквально на часы: в полночь истекал срок давности по важному для обвинения эпизоду. Окажись, например, в составе коллегии кто-нибудь беременный (как это было в одноименном же районном) и почувствуй внезапное недомогание, - всё, сбавляй подсудимым целые годы заключения. К счастью, ничего такого важного не случилось. Заданный темп сохранили вполне. Адвокат попросил было несколько минут передышки: он, видите ли, сильно немолод и нездоров, только утром выписался из больницы, ему, видите ли, трудно произносить длинную речь. Ему резонно указали: а и не обязательно ничего произносить, у нас тут все написано. Подсудимый Ходорковский тоже вздумал говорить в свою защиту - но и эту вылазку пресекли легко. А подсудимый Лебедев, вот удача, и вовсе не присутствовал - сам попросил, чтобы его увели: мерзит ему, дескать, участвовать в пародии на правосудие. Ну и спасибо: еще полчасика сэкономили.

Во-вторых, под жалобой в Страсбур должна стоять собственноручная подпись жалобщика. То есть ему непременно надо встретиться со своим адвокатом, взять у него эту бумагу, поставить автограф.

А на это господин дракон велел передать, что к жалобщикам (сперва к одному, потом к другому) подсадили заразного больного и теперь в их камерах - карантин; адвокаты не допускаются: не дай Бог, заболеют.

Но как же тогда не отменяются судебные заседания? Конвойных, что ли, не жалко? Казалось бы, на адвокатов тем более наплевать.

А на это сказанная рептилия отвечает: про кого это вы? Кого именуете адвокатами? Не тех ли подозрительных субъектов, которые публично опровергали обвинение? Генпрокуратура, знаете ли, советует лишить их адвокатского

звания. Разумеется, не всех. Который прибыл из Канады - того и лишать не надо; тот вообще никто, и звать никак, и ночью к нему в гостиницу пришли компетентные, отняли паспорт и погасили визу: вали отсюдова, пока цел.

Так что Страсбур пускай немного подождет. У нас еще и ордена не все получены. Прокурору привинтили, районным судьям (в том числе и не беременным) навесили, - а горсуд за свою независимость разве не заслужил? За какие-то сутки скопировал то самое обвинительное заключение, которое в районе учили наизусть чуть не год! Попутно провел самостоятельное следствие: точно ли тот адвокат, который выписался из больницы, не знал заранее, что угодит в нее?

Короче, сделано все, чтобы никто не сомневался: российская Фемида - самая зоркая в мире; причем повязку на глаза не надвигает; мимику потребителя читает как все равно букварь - с чувством, с толком, только иногда без расстановки.

А никто и так не сомневается. Наша общественная жизнь - ни дать ни взять, забег официантов с факелами. Есть, говорят, такое развлечение в Брюсселе (неподалеку, кстати, от хваленого Страсбура): ежегодные соревнования профессионалов. В левой руке - факел, в правой - поднос. На подносе - бутылка и бокалы. Дистанция - достаточная. Мостовая - обычная. Победителю - сказочные чаевые.

Публика толпится на тротуарах, аплодирует.

Там это такой забавный спорт, у нас - внутренняя политика. Почти всех устраивает. Почти всё, кроме роста цен.

А кого не устраивает - пусть пеняет на себя.

Но вот что удивительно: такие тоже есть. Даже - кто бы мог подумать?
– среди ГБ-полковников. Кажется, и представить себе невозможно: что такое должно случиться, чтобы подобный персонаж вдруг заинтересовался правдой - увлекся бы всерьез, прямо до того, что подавай ему эту самую правду, и ничего кроме нее, просто вынь да положь. Кто да кто взрывал дома шесть лет назад. Какая ему разница? не все ли равно? проехали, забыли. Еще двое тоже так любопытствовали: некто Юшенков да некто Щекочихин; оба, между прочим, были депутаты т.н. парламента, но это их не спасло. Оба погибли быстро и странно.

И вот, значит, откуда ни возьмись, возникает полковник со смешной фамилией Трепашкин - и задает вопросы, и роется в каких-то документах. Разумеется, его сажают. Как бы в надежде на взаимопонимание. Но он, вместо того чтобы отсидеть понезаметней, а потом быстро свалить куда подальше, добивается условно-досрочного освобождения и, вернувшись в Москву, что-то такое бормочет в присутствии прессы: типа того, что правда ему по-прежнему небезразлична.

Ну, с такими разговор короткий, без формальностей: обратно, за колючку, да сразу в ШИЗО.

Если вдуматься, вся РФ работает исключительно на буржуазию Эльзаса.

В этом самом Страсбуре неизбежен строительный бум. Нужны хранилища для поступающих из России бумаг. Кварталы сплошных амбаров.

Через сто лет возникнет новый огромный город. Там, где впадает в Рейн река Иль.

3/10/2005

Концептуализм

Да-с, миновали для Зоологического сада золотые деньки. Остались в незабываемом 1919-м, когда город ублажал своих зверей свежей, практически парной интеллигенцией: забой в Петропавловской крепости, доставка по утрам.