Взгляд на звёзды
Шрифт:
— Я бы не стал настолько всё драматизировать и постоянно вмешивать в это детей и внуков. А также жён, — произнёс Лев с напором. — Я не хотел затрагивать эту тему. Но мне не нравится, что какие-то люди говорят о моих делах с моей женой и моими детьми, чтобы через них на меня надавить. Я не люблю, когда на меня давят. Особенно — через близких.
— Ну кончай ты уже это. Скажи прямо — ты всё ещё русский, Лев? Или уже перекрасился?
— Я — сибиряк, Гена. Сибирь — вот уже тридцать лет как независимое государство. Наряду с Союзом дальневосточных республик, — напомнил Лев.
При упоминании
— Всё это — чушь собачья! Ты сам это знаешь! Тридцать лет назад внутренние и внешние враги едва не разорвали нашу страну на части! Но им это не удалось! Ничего, что теперь мы называемся Евразийской конфедерацией, а наши бывшие Сибирский и Дальневосточный округа изменили свой юридический статус. Это — всё ещё наша земля! Мы обязательно вернём прежнее единство и прежнюю силу, как не раз уже делали прежде, назло врагам! И этот проект может стать началом возврата прежней великой России!
— Вот именно из-за таких разговоров у нас в Сибири большинство людей и поддерживают независимость, — не удержался от ответа Лев, понимая, что сжигает мосты.
— Что ты сказал? — ошалело переспросил Кожедуб.
— То и сказал. Именно из-за таких разговоров практически все наши соседи шарахаются от нас и не могут забыть наших агрессивных нападок. Когда-то мы называли «братскими народами» много стран на западе от нас. Напомнить, где они сейчас?
— Ты меня что, геополитике собрался учить, Королёв?!
— Ничему я не собираюсь тебя учить, Кожедуб. Это — бесполезно. Ты и такие как ты продолжат тянуть нашу страну туда, куда вы её тянете, пока люди наконец не поумнеют и не выберут на ваше место других, или пока Китай окончательно не всосёт нас в себя.
— Ох и наговорил уже ты, Королёв, — пораженно покачал головой Геннадий. — Просто поверить не могу, что такое от тебя слышу. Крепко же тебя обработали. Остаётся надеяться, что это произошло уже после отставки, а не во время службы. И это, между прочим, теперь тщательно проверят.
— Ну да, конечно же. Любой, кто имеет своё мнение — это шпион или изменник. Извечная русская мантра, — устало махнул рукой Лев. — Когда же нам наконец надоест выдумывать себе врагов и быть страшилищем для всего мира? А впрочем, зачем я спрашиваю? Даже будь у тебя на этот счёт своё честное мнение, Гена — ты бы его не стал при «товарищах» озвучивать. И так — всю жизнь. Надоело.
— Это мне надоело слушать твой маразм. Ты получил предложение. Твой ответ?
— Я вынужден отказаться. Я остаюсь верным своему слову и своему контракту. Поступаю так, как надлежит, в моём понимании, порядочному мужику.
Выслушав Королёва, Кожедуб неприятно усмехнулся.
— Ты — я смотрю, запутался уже вконец в своих гусарских понятиях. Ты правда пытаешься убедить себя, что в твоём предательстве есть что-то благородное? Это звучит жалко.
— Думай что хочешь. Я уверен, что мои бывшие коллеги меня поймут.
— Да? — мстительно сузив глаза, переспросил Кожедуб. — О, обещаю, уже очень скоро ты узнаешь, что думают о твоём поступке соотечественники, бывшие коллеги, друзья и даже родные. Узнаешь из очень многих источников.
— Даже так? Не погнушаетесь поливать меня грязью после всего, что я сделал для страны? — спросил Королёв.
Однако он обращался к пустому экрану — Кожедуб уже прервал связь.
Лев ещё некоторое время простоял в одиночестве, один в тёмной спальне, покусывая губу и с удивлением замечая, что его руки слегка дрожат от волнения, что редко случалось с ним за тысячи часов в космосе.
Он сказал больше, чем хотел. Перешел больше красных линий, чем планировал. И за это ему предстоит заплатить. Бросив хмурый взгляд на собственное фото в авиационной форме, Лев с тоской подумал, что не ожидал такого исхода, верой и правдой служа своей стране. Впрочем, этот русский парадокс давно и хорошо известен, много где воспет и описан: от героя до предателя — всего один шаг.
Когда он открыл дверь спальни, Тамара ждала за порогом, держа в руках тарелку с ужином. По её раскрасневшемуся лицу он сразу понял — жена слышала всё от первого до последнего слова. И услышанное её не порадовало.
— Доволен собой? — спросила она с обманчивым спокойствием, едва сдерживая дрожь в голосе. — Потешил своё упрямство и самолюбие?
— Томочка, родная… — Лев сделал к ней шаг и протянул к ней руку, но она отступила.
— Скажи только, в чём я провинилась?! А дети наши — чем провинились?! Внуки?! О них ты подумал?! Как нашему Егору теперь университет заканчивать, а?! Зятю нашему как теперь будет на службе?! Нам же Ленка этого не простит! Как мы вообще с ними видеться теперь будем, а?! Тебе же после того, что ты тут наговорил — домой ехать нельзя! Ты об этом не подумал?!
— Не кричи, прошу. Давай сейчас сядем, поужинаем и спокойно всё обсудим…
— На! Вот он, твой ужин! — крикнула она в сердцах.
Впервые за сорок лет их брака спокойная и рассудительная Тамара импульсивно и демонстративно бросила тарелку с ужином на пол, где та драматично и вдребезги разбилась. Это напоминало сцену из дешевой русской мелодрамы.
— Ты что, совсем что ли?! А-ну успокойся! — поражённо гаркнул на неё Лев.
— На, жри свой ужин! И катись обратно на свою любимую работу! Ночуй там! Здесь я тебя видеть не хочу! Достал! — крикнула та, и, едва не плача, удалилась в спальню.
Штаб-квартира корпорации «Terra Nova». Алкантара, штат Мараньян, Бразилия.
Корпус «C». Центр инженерных разработок.
9 августа 2120 года. 13:35 по местному времени (16:35 по Гринвичу)
— Что ж, — вздохнула Саша, поняв, что не вытянет из шефа правду. — Надеюсь, мы все на этих выходных отдохнём как следует.
— А я так же надеюсь, что в понедельник нам не объявят, что мы все свободны, потому что инвестора высмеяли наш проект и не дали нам ни кредита, — наполовину шутливо добавил Кит, когда угрюмый Королёв, пожав им всем руки, удалился. — Мысленно я успел уже потратить свою зарплату как минимум на три года вперёд.