Взломщик, который цитировал Киплинга
Шрифт:
– Да, да, конечно, я понимаю.
– Но, когда все образуется, я уверен, мы как-нибудь договоримся.
Он похлопал меня по плечу:
– Великолепно! Не торопись, делай свои дела. Мы подождем, сколько нужно. Это не горит.
Глава 12
«Понтиак» по-прежнему ждал нас на автобусной остановке. Его никуда не отогнали. Не было даже штрафной квитанции. Чемоданчик никто не трогал, он так и лежал там, где я его оставил. Все это изумило Каролин, но не меня. В этой машине было что-то внушающее доверие.
По дороге
– Герта говорила намеками, – сказала Каролин. – Я не могу утверждать, что Порлок была проституткой, но у меня во всяком случае создалось такое впечатление, что вокруг нее все время крутились мужчины. Когда бы Герта ни встречала ее на лестнице, она всегда шла с каким-нибудь мужчиной. Думаю, что таким образом она и на квартирную плату зарабатывала.
– Меня это не удивляет.
– Ну а меня – удивляет. Я никогда не видела Порлок, но, судя по твоему описанию, она не была ловкой потаскушкой. Женщина, о которой ты мне рассказывал, скорее сгодилась бы на роль злой надзирательницы в старых фильмах про жизнь в тюрьмах.
– Это в плохие периоды ее жизни. В хорошие – она могла бы сыграть сестру милосердия в фильме «Пролетая над гнездом кукушки».
– Берни, признаюсь, я плохо представляю себе, на что клюют мужчины, поскольку меня это никогда особенно не волновало, но она не кажется мне женщиной, способной заставить мужчину оплачивать ее квартиру.
– Возможно. Ты ведь не копалась в ее ящиках и шкафах.
– Ну и что?
Перед нами внезапно затормозило такси. Я резко повернул руль вправо и ловко проскочил мимо, даже не коснувшись его. «Без сомнения, – подумалось мне, – „понтиак“ и я просто созданы друг для друга».
– Куча белья специально для секса.
– В самом деле?
– Тонкие вещицы, прозрачные, как дым сигареты. Воздушное розовое белье с черными кружевами. Заманивающее бесстыдство.
– И что, мужчины в самом деле попадаются на такую чепуху?
– Похоже на то. Еще я видел у нее несколько подвязок и пару тугих корсетов. Изобрести такие мог только инженер с высшим образованием.
– Тугие корсеты?
– Две пары сапог с невероятно тонкими шестидюймовыми каблучками. Куча кожаных вещиц, среди них – изящные ручные и ножные браслеты, украшенные металлическими кнопками.
– Неординарный начинает вырисовываться образ.
– Не правда ли? А я ведь еще не упомянул подобранный со вкусом небольшой гардероб из вещей, отделанных рифленой черной кожей, или отличную коллекцию хлыстиков и цепей. Или туалетный столик с выдвижными ящичками, наполненными разными интересными приспособлениями. Для благозвучия назовем их вспомогательными средствами брачного ложа.
Она покрутила воображаемый ус:
– Однако эта Порлок была порядочная извращенка.
– Виртуозная мастерица извращений. До меня это стало доходить, когда я бесшумно передвигался по ее странному
– Удивляюсь, что ни одна из газет не напечатала заголовок: «Доминатрикс Слейн в увеселительном притоне Восточной стороны». На третьей странице любого номера «Дейли ньюс» это выглядело бы великолепно.
– Я тоже об этом думал. Но поначалу, Каролин, там ничего необычного не бросалось в глаза. Когда я был там в первый раз, я видел только со вкусом обставленную квартиру. Не забудь, полицейские посчитали этот случай совершенно ясным: женщина застрелена в собственной квартире вором, которого она, очевидно, застала на месте преступления. У них не было причин основательно осматривать ее квартиру. И потом, она и в самом деле жила здесь. Здесь и ее верхняя одежда, и посуда в кухонных буфетах, и зубной флосс в аптечке, и многое другое из домашнего обихода.
– Ты нашел какие-нибудь деньги? Или драгоценности?
– На кухне стояла банка, в которую она бросала мелочь. А в одном из ящичков в спальне были какие-то драгоценности, но особо ценного ничего не было. Я ничего не украл, если ты это хотела узнать.
– Я просто спросила.
За нами завыла сирена. Я взял вправо, чтобы пропустить их. Бело-голубая патрульная полицейская машина промчалась мимо нас на красный свет, воя по-сумасшедшему. Я затормозил на тот же красный и, пока мы ждали зеленого, двое полицейских стали переходить улицу перед нами. Один из них, усатый, крутил своей дубинкой. В какой-то момент он повернулся и взглянул прямо на нас. Каролин схватила меня за руку и не отпускала до тех пор, пока он и его напарник не перешли улицу.
– Господи!.. – сказала она.
– Успокойся.
– Мне уже стало представляться, что у него нимб над головой. Как в комиксах. Ты уверен, что он не узнал тебя?
– Абсолютно. Иначе он подошел бы к машине, чтобы посмотреть повнимательнее.
– А ты бы что тогда сделал?
– Не знаю. Вероятно, поехал бы на красный свет.
– Господи!
Я поспешил переменить тему разговора:
– Знаешь, я хотел бы сделать тебе подарок. Подарить меховую куртку. По-настоящему элегантную.
– Я не люблю меха.
– Это хорошая куртка. На ней ярлык Арвина Танненбаума.
– А это и в самом деле известная марка?
– Он лучший из скорняков. В мехах я не очень-то разбираюсь, а вот ярлыки знаю. Курточка – что надо. Думаю, что это канадская рысь. Что с тобой?
– Это же кошка, Берни! Из семейства кошачьих. Не говори мне, пожалуйста, о красоте. Канадская рысь похожа на американскую. Носить куртку из их меха – все равно что иметь дома абажур из человеческой кожи. Можно ли говорить тут о красоте?
Издалека донесся вой новой сирены. По звуку – карета «скорой помощи». Сейчас это почему-то напоминало сирены гестаповских машин в фильмах о войне.
Последняя мысль как нельзя более гармонировала с образом абажура из человеческой кожи, и я вновь поспешно переменил тему:
– Там был еще парик. Тот самый, рыжий, в котором она приходила в магазин. Так что это не было галлюцинацией под воздействием наркотиков, которыми меня угостили.
– В этом парике она покупала «Эклоги» Вергилия?