Взрослые люди
Шрифт:
Виктор не считал меня сумасшедшей. Если только совсем чуть-чуть. Но он и себя, кажется, не считал абсолютно нормальным, более того, я уверена — если бы его спросили о подобном, он бы с иронией ответил: «На свете не бывает полностью нормальных людей. Все мы немного сумасшедшие».
В общем, у меня появилось чувство, что этот странный, но в чём-то фантастический мужик умудряется сдвинуться с мёртвой точки и начинает добиваться того, чего хочет. Мне было с ним интересно — это раз. Я была не против встретиться с ним ещё — это два. Он понравился моим ребятам — это три. Целых три пункта! Невероятный успех, учитывая уровень нашей с мальчишками обычной сопротивляемости
В общем, в результате близнецы и Лика с нетерпением ждали обещанной ёжик-пати, и я стеснялась сама себе признаться, но я тоже ждала. Мне было интересно всё — и где живёт Виктор (я не сомневалась, что дом наверняка будет большой и в чём-то вычурный), и зачем ему понадобились размеры одежды, и как он будет себя вести, если близнецы или Лика что-нибудь разобьют или опрокинут. У меня даже было желание подговорить ребят сделать нечто подобное, но я решила всё-таки не играть грязно. Не люблю совершать нехорошие поступки, а такой поступок точно будет нехорошим.
Между тем Виктор, по-видимому, продолжал знакомиться с моим творчеством, погрузившись на этот раз в один из триллеров. Я писала разные книги, какие-то приносили больше денег, какие-то — меньше, и вот Виктор пока что выбирал исключительно неприбыльные и неформатные. Как обычно и бывает, именно они были наиболее оригинальными, но и мозговыносительными тоже.
В общем, ранним утром в пятницу я получила от Виктора сообщение с кучей сердитых смайликов.
«Я из-за тебя совсем не спал! Читал всю ночь. Теперь надо бы поспать, но я не могу! Даже не думал, что такое бывает. Как в подростковый возраст вернулся, когда впервые посмотрел “Кошмар на улице Вязов”».
Я рассмеялась. Да, понимаю, сюжетец у меня там жутковатый. В маленьком посёлке начинают пропадать люди, в итоге их потом находят по частям в разных местах. Убийца изобретателен и не повторяется, что отличает его от обычных маньяков, — каждый раз он выбирает разных жертв и новые способы убийства. Но всегда это что-то жуткое. В конце концов убийцами оказываются школьная учительница, милая и обаятельная девушка, и её класс — десять восьмиклассников, воспитанники закрытой школы для одарённых подростков. Они разработали целую теорию, по которой начали «чистить» окружающий мир от недостойных жить, с их точки зрения, людей. Зачем они нужны, если не приносят пользу обществу? Пьянствуют, не работают, не дают своим детям нормально учиться, бьют жён, душат котят и стреляют в собак. Жить достойны только умные и образованные, а пока по земле ходят всякие «недочеловеки», человечество лишь деградирует и войны не заканчиваются. В общем, старый добрый фашизм, только триллер.
Называлось всё это безобразие «Кровавый пасьянс» — за любовь учительницы к оставлению игральных карт на месте преступлений. В итоге её поймал влюблённый в неё местный полицейский, детей отправили в исправительный лагерь, а учительницу он тайно застрелил. Чтобы не смущала своими речами подрастающие поколения.
«Ну, “Кошмар” ещё не самый страшный ужастик в мире. Посмотри, например, “Синистер”. Или “Заклятие”. Да и наши старые отечественные фильмы по жути, на мой вкус, вполне могут его переплюнуть. Например, “Господин оформитель”. Или “Прикосновение”. Меня они пугают даже больше, чем современные».
Виктор, вместо
«По сравнению с твоей книгой — всё фигня. Но теперь, после этого списка, я понимаю, где ты черпала вдохновение».
«Можно и так сказать. Хотя, на самом деле, я не любитель ужастиков. Смотрела из любопытства некоторые. Но больше всего ужастиков на меня свалилось год назад, когда ими начали увлекаться близнецы. Они пообещали, что ничего не станут смотреть, пока я не одобрю — излишне жестокие или кровавые я отметала, — вот и пришлось погружаться в эту тему».
«А могла бы просто запретить».
«Смеёшься? С каких пор дети слушаются родительских запретов? Они бы просто начали смотреть свои ужастики втайне от меня. Под одеяло залезли, наушники врубили — и погнали. Но, поскольку я не запрещаю, а просто ограничиваю, они так не делают».
«Ты уверена, что не делают?»
«Уверена».
«А почему ты так думаешь? Может, обманывают».
Я улыбнулась. Забавно, что Виктор, при своём мастерстве в зарабатывании денег на нематериальном, не мог понять, что уверенность по сути та же вера, а вера — это нечто бездоказательное. Она либо есть, либо её нет.
Но свою позицию надо было как-то объяснить, поэтому я напечатала:
«Они знают, что если начнут обманывать, то лишатся моего доверия, а его они ценят больше всего в жизни. И это взаимно. Я ведь тоже их не обманываю. Принцип взаимности — то, на чём должны быть построены любые здоровые отношения, неважно, о ком идёт речь, о родителях и детях или о муже и жене. Они не обманывают меня, а я — их».
Виктор немного помолчал, а потом всё же ответил:
«Красиво сказано. Но я спать».
«Спокойного дня! Кстати, у меня есть ещё один ужастик. Называется “Хруст костей”. Только он юмористический. Тем не менее на ночь читать всё же не рекомендую».
«Спасибо!» — написал Виктор, вновь поставив сердитый смайлик, и я, улыбнувшись, отложила телефон в сторону.
Интересно, он собирается читать все мои книги? Их же до фига. Но не только в этом дело, конечно. Ладно ужастики и прочие неформатные вещи. Но у меня ведь есть и самые обычные книги про семейные отношения, любовь и ненависть, браки и разводы, измены и предательства, ложь и скандалы. И про первую любовь есть, и даже криминальный роман в наличии. И про секретаршу, влюблённую в своего красавчика босса. Вот это, кстати, не просто любовный роман, ещё и эротический. Ха! Надо будет посоветовать его Виктору. Интересно, как он отреагирует на откровенные сцены?
Покачав головой — Ася, о чём ты думаешь? — я ушла заниматься детьми и животными.
32
Ася
Следующие дни я была по уши в делах и о Викторе толком не вспоминала. Во-первых, мне нужно было полноценно заняться нынешним впроцессником — иначе в следующем месяце будет шиш, а не гонорар, и я усиленно писала. Во-вторых, домашние дела и заботу о детях никто не отменял. Ну и в-третьих — животины, особенно Сенька, требовали усиленного внимания. Хотя с ней мне отлично помогали Лика и близнецы — с радостью давали ей лекарства, следили за тем, чтобы она ела, пила, а заодно ниоткуда не грохнулась. Сенька, как и положено кошке, не понимала, почему ей нельзя прыгать с дивана на ламинат, и всё время пыталась это сделать. Ума не приложу, что бы я делала, если бы не дети — они действительно хорошо за ней смотрели, пока я ожесточённо строчила продолжение своего нынешнего романа.