Взрывное лето
Шрифт:
— Иванова, у тебя что, истерика? — поинтересовался Витя, отодвигая меня еще дальше в сторону, чтобы пропустить к двери Ярославцева. Не глядя на меня, Веня подошел и начал ковыряться в замке. — Я, конечно, могу тебе по физиономии дать, но, может, ты сама справишься?
— Проще, наверное, по физиономии, но какой будет пример для подрастающего поколения…
Ярославцев оглянулся, сказал почему-то шепотом:
— Я сейчас открою. Понятых бы надо позвать, а то…
— Верно, — согласился Витя. — Все надо делать по правилам.
Он
Наконец послышался громкий щелчок, и Веня осторожно открыл дверь в темную прихожую и оглянулся:
— Готово.
— Тогда заходим, — буднично сказал Витя. — Таня, ты покарауль пока здесь.
Я снова прислонилась к косяку, молча глядела, как он прошел по коридору, на ходу включив свет. Тенью за ним двигался Ярославцев с пистолетом в руке. Я, вздохнув, прикрыла глаза — нет еще чутья у пацана, не знает, что не понадобится ему сейчас пистолет, или просто не наигрался еще.
Понятые же, глядя на все это, неожиданно оживились и потопали за ребятами в квартиру довольно бодро. Даже странно, по всем законам логики, увидев пистолет, они должны были бы спрятаться в самый дальний угол, а тут все с точностью до наоборот. Так рванули вперед, что чуть Веньку не снесли.
Впрочем, чему удивляться: любопытство — страшная сила. Особенно когда мозгов не хватает. У меня был знакомый парень, который оказался в Москве как раз четвертого октября девяносто третьего года. Вышел с вокзала, слышит, стрельба где-то недалеко. Так он повернул в ту сторону, посмотреть, что происходит. Интересно ему стало! Хорошо еще, что в этого болвана ни одна шальная пуля не попала.
Из комнаты донесся тихий возглас, потом невнятное бормотание. Значит, нашли. Ну что ж, Витя, понятно, хотел пощадить мои деликатные дамские чувства, спасибо ему большое, но мне-то кисейную барышню изображать совсем ни к чему. И потом, что я, покойников не видела?
Аккуратно прикрыв обе двери, я не слишком уверенно прошла по коридору. В комнате царил разгром: дверцы шкафов распахнуты, книги, вещи, осколки посуды — все перемешалось на полу. Насколько было видно, то же творилось по всей квартире. И в центре захламленной комнаты лицом вниз лежал Лемешев, пушистый светлый ковер потемнел от крови. Витя, присев около него, пытался нащупать пульс. У стены, обнявшись, завороженно застыли понятые.
Я подошла к Самойлову, тоже присела, коснулась руки Лемешева.
— Витя, что ты щупаешь, он холодный уже. Часа два как умер, не меньше.
Ярославцев, все еще с пистолетом в руке, вышел из смежной комнаты, отрицательно покачал головой в ответ на вопросительный Витин взгляд. Самойлов выпрямился, посмотрел на лежащее у его ног тело,
— Так. Лемешева мы нашли. Только вот рассказать нам он ничего не сможет, — и снова достал мой сотовый.
Глава 8
Поздно вечером мы с Витей сидели на его кухне и молча смотрели друг на друга. Когда в машине, возле дома убитого директора «Орбиты», Самойлов безапелляционно скомандовал ехать к нему, я, конечно, заикнулась, что, мол, неудобно, Любаше это не понравится, что я вполне могу забаррикадироваться в своей квартире и до меня ни один бандит не доберется. Витя тогда не стал спорить, только посмотрел грустно и попросил:
— Тань, ну хоть ты мне проблем не создавай, и так выше крыши…
Пришлось заткнуться и безропотно отправиться ночевать к нему. Поскольку Любаша уже спала, мы сами пошуровали на кухне: на плите нашлась сковорода жареной картошки, а в холодильнике — приличный кусок колбасы. Поделили все это по-братски, потом я помыла посуду, вытерла со стола, и мы на сытый желудок устроили «мозговой штурм». То есть, как я уже сказала, сидели и тупо пялились друг на друга.
Вот теперь у нас действительно никаких концов не было. Лемешев мертв, Косачева мертва, ее муж…
— Надо искать Косачева, — выдвинула я гениальную идею. — Проверить, не у любовницы ли он в щель забился.
— Официальную любовницу Венька проверял, она ничего не знает.
— Может, врет?
— Может, и врет. Съезди завтра к ней, поговори. Только зачем ему там прятаться, он же не дурак, понимает, что у нее в первую очередь искать будут. А Тарасов — город большой, щелей хватает. Особенно если с деньгами проблем нет.
— С деньгами он мог еще днем из города смотаться, и ищи его теперь по всей бескрайней Российской Федерации.
— Это если успел смотаться, а не лежит сейчас где-нибудь на свалке, в разобранном виде.
— Витя, а интересно, он от кого прячется, от нас или от бандитов?
— Я думаю, от всех. Хотя если не дурак, то должен понимать: мы-то его хоть в живых оставим.
Витя на цыпочках вышел с кухни, вернулся со своей папкой и вытряхнул оттуда бумаги. Просмотрел, несколько листочков оставил на столе, остальные убрал обратно. План квартиры Лемешева, протокол осмотра места происшествия, показания свидетелей. Очень ценные показания — никто ничего не видел, никто ничего не слышал.
— Лемешев, дурак, зачем их в квартиру пустил? Наверняка они к нему за деньгами приходили, — я разложила листки на столе.
— Может, надеялся уболтать, чтобы еще подождали.
— Уболтаешь таких. Интересно, сколько он дома держал. Они же все у него забрали, до копеечки, даже из карманов выгребли.
— Сколько бы ни держал, все равно меньше, чем был им должен. За два убийства солидная сумма полагается.
— Теперь вообще ничего не получат.
— Ты переживаешь за их благосостояние? — поднял брови Витя.