Взять своё
Шрифт:
— О. Великий, кто такой этот Роланд? Жалкий королишка, владеющий слишком богатым для него куском! — с пренебрежением продолжал визирь, внимательно следя за эмоциями на лице султана. — Что его армия против закаленных в боях легионеров империи? Или может командующий Сульдэ устал от тягот службы на границах Великого Шамора? — от этих слов, прозвучавших с явным укором и удивлением. — занесенная в воздухе рука султана явно дрогнула, что сразу же отметил аль Захари, продолжая давить дальше. — Или может он ослаб от ранений? О, Великий, возглавлять атакующую
Визирь сделал паузу и с выражением великого недоумения на лице уставился на султана. «Кажется, этот боров услышал меня, — в эти секунды проносилось в голове у аль Захари. — Да, да… Дошло до него, наконец-то! О, Боги, если мне все-таки удастся свалить этого старого Лиса Сульдэ… Это будет великий день!».
— … М…м… Все-таки это уже не первое его послание, — прочмокал толстыми губами Махмур, все-таки отказываясь от пирожного. — И тогда и сейчас он просит подкреплений. Ты уверен, что он справиться и так? Помнится недавно он писал, что у Ольстера оказалось слишком много тяжелой конницы, одетые в полные комплекты доспехов из гномьего металла. Из гномьего, черного железа? У моих даже такого нет?! Уж не твои ли это все проспали?
Вздрогнувший было визирь мгновенно взял себя в руки… «Смотри-ка, не растерял хватку, — с неудовольствием про себя отметил аль Захари, тут же натягивая маску явно оскорбленного достоинства. — Не все еще пропил и прожрал… Вспомнил… Кто же ему успел накапать? Явно, из своих кто-то… Кто же эта, скотина? Из придворных или военных?».
— О, Великий, мои люди денно и нощно, не покладая рук, выискивают врагов империи, — искусство притворства, десятилетиями отточенное визирем в придворной борьбе, в эти мгновения проявило себя с самой лучшей стороны; вскинутые руки, чуть ли не ужас на лице, побледневшее лицо и т. д. — И не их вина, что некоторые из твоих слуг чересчур нерешительны в борьбе с врагами Великого Шамора!
Визирь мог чуть ли не часами крутить эту пластинку, убеждая всех присутствующих в своей невиновности, однако… Махмур с гримасой на лице махнул на него рукой.
— Хватит, хватит… Лучше скажи мне, а что там с коротышками? — аль Закари с облегчением выдохнул, едва султан перевел разговор на другую тему. — Почему это мы получаем от них крохи черного железа?
— Скоро все измениться, Великий! — широкая улыбка появилась на лице визиря. — …
И уже к полудню Талак аль Захари вышел из покоев султана с посланием, где командующему Сульдэ предписывалось закончить покорение Ольстера в кратчайшие сроки и имеющимися силами. Визирь нанес своему давнему врагу еще один коварный и предательский удар…
Солнце медленно, словно нехотя, поднималось над кронами деревьев, падая на промерзшую землю длинными тенями. Тихо. Ни единого звука не раздается в лесу. Прятались звери и птицы…
— Фр-р-р-р…
По стылой земле старой дороги застучали копыта сотен коней, всхрапывающих от усталости. Тяжелые животные, самой природой не предназначенные для длительной скачки, еле держались на ногах.
— Фр-р-р-р… Давай, старина, потерпи еще немного, — бормотал один из рыцарей, наклонившись к гриве своего жеребца. — Еще пару сотен шагов, — тот же, словно понимая хозяина, отвечал ему жалобным ржанием. — Давай, давай.
По правую руку от него точно также плелся другой всадник, юношеская стать и изящные доспехи которого говорили о его молодости. Он уже давно снял глухой конический шлем с высоким плюмажем и с наслаждением подставлял вспотевшую голову под легкий морозный ветер.
— Ваше Высочество, вы зря сняли шлем, — почтительно, с отеческой заботой, обратился к нему рыцарь. — Вы сильно вспотели, а этот ветер очень коварен. Вы даже не заметите, как вас скует лихоманка… Потерпите немного. Вон на той поляне мы разобьем привал и снимем доспехи. Вон видите поднимается дымок. Видно, уже разожгли костры и готовят похлебку.
Действительно, ощутимо потянуло дымком, а вскоре и показалась и сама поляна, на которой стояло с десяток длинных шатров и с хрустом горели костры.
Они не остались незамеченными. На встречу скакали трое всадников, один из которых выделялся непокрытой головой развевающейся седой гривой волос и роскошной шубой.
— Дедушка! — с радостью вскрикнул наследник, едва узнал канцлера Крэгвула, дядю короля Роланда. — Как хорошо, что ты уже здесь! Я тоже сражался, дедушка, — несмотря на усталость, взгляд мальчишки светился от гордости; Крэгвул сразу же отметил и темные круг под глазами и опускающиеся плетьми руки мальчишки. — Рядом с отцом!
Взгляд старик мгновенно застыл. Потом он быстро обшарил глазами тех, кто стоял рядом с наследником, но короля не было…
— Где Роланд? — старик привстал на стременах и снова стал вглядываться в заполнявших поляну катафрактов. — Куда делся король?
Телохранители наследника переглянулись друг с другом. Потом двое из них сорвались с места и бросились в гущу всадников.
— Я был рядом с его высочеством, — произнес гвардеец, оставшийся рядом с мальчиком. — А его величество видел лишь во время первой атаки… Он был в таких же доспехах, как и все…
Крэгвул неуловимо качнуло в седле и ему пришлось вцепиться в седло, чтобы не свалиться кулем на землю. В этот момент он даже думать не хотел о том, что будет если король погиб… Старик молча всматривался в бурлящий перед ним поток людей, между которыми с возгласами носились телохранители наследника.
— Никто не видел короля, после выхода за ворота крепости, — подскочил первый рыцарь. — Он был во второй десятке.
— Есть, есть! — вдруг раздался крик и от толпы оторвались два всадника. — Он видел короля!