Wolf's mint
Шрифт:
– Если вы молитесь…
Вкрадчивый голос проникал глубоко внутрь, рождая беспокойство, которое трудно было скрывать. Особенно сейчас, когда он застал ее в момент слабости. Наверняка это было одним из его умений – прилетать тогда, когда человек не властен над собой.
Но она была последней из Старков. И как последняя из рода, она попыталась взять себя в руки.
– Я покончила с этим.
Едва заметно она отрицательно качнула головой. Кем она была до сих пор в его глазах, если он мог задать такой вопрос? Глупышкой Сансой, которая плачет каждый раз, когда оказывается несправедливо
Как бы то ни было, погруженная в воспоминания, она поделилась частью с незваным собеседником. Пока он стоял на расстоянии, она могла владеть собой, поэтому голос ее был тверд.
– В детстве я приходила сюда каждый день. Молилась о том, чтобы уехать отсюда. Тогда я думала о том, что хочу, а не о том, что имела, – рыжеволосая горько усмехнулась, с равнодушием скользнув взглядом по мужской фигуре.
В какой-то миг она почти что улыбнулась такому знакомому взгляду, с которым он внимательно выслушивал ее. Но потом северянка вспомнила, с кем именно откровенничает. Неторопливо поднявшись, она придержала руками плащ на плечах и вперила взгляд в землю, намереваясь обойти Пересмешника. Этого разговора вообще не должно было быть, следовательно, ей нужно было уйти.
– Я была глупой девочкой, – коротко бросив это, Санса хотела поставить точку.
И уж точно она не ожидала услышать от талантливого кукловода мягкое оправдание для себя. Скрывая удивление за холодностью и безразличием, она остановилась в шаге от него и посмотрела в зеленые глаза.
– Чего вы хотите? – измученно сорвалось с ее губ. Как бы ей ни хотелось оставаться куском льда, эмоции все же пробивались сквозь заиндевевшую корку.
– Ты всегда знала, чего я хотел, – понизил голос Лорд-Протектор, переходя едва ли не на шепот.
Услышав эти слова, волчица поняла, что правды не последует. Снова придется слушать красивую речь о чем-то отвлеченном, снова он попытается задурить ей голову, красиво уходя от ответа. Сейчас Сансе не хотелось играть в его игры.
– Я ошибалась, – поспешно признала Старк, не желая тратить время и находиться в его компании дольше, чем могла выдержать.
Когда-то ей казалось, что она действительно знает, чего хочет Лорд с Перстов. Тогда, еще не до конца расставшись со своей наивностью, Санса думала, что нужна ему. Она действительно верила, будто раз за разом он спасал из-за чувств. Теперь девушка прекрасно понимала то, насколько обесценилась за эти годы. Дважды побывав замужем и утратив свою суть, она стала почти никем. Вот только она не могла оторвать взгляда от глаз предателя.
– Нет. Вовсе нет, – отрицание, высказанное усталым тоном, подействовало на нее подобно яду. Пташка уже не могла пошевелиться, будучи отравленной им.
– Принимая решения, я всегда закрывал глаза и представлял себе одну картину.
Не отводя глаз, она пыталась понять, кто сейчас перед ней: Пересмешник или Петир. Она пыталась понять: правду ли он говорит, или из его губ вновь льется ложь? И ей становилось не по себе, потому что сейчас Бейлиш, похоже, был с ней настоящим.
– Когда нужно было действовать, я спрашивал себя - поможет ли мой шаг воплотить ту картину в реальность?
– пораженная словами, волчица не двигалась даже
Внезапно синеглазая осознала, что его настоящего она опасается гораздо больше, чем Мизинца, потому что влечение, которое она испытывала к нему, могло уничтожить ее. Эти слова были слишком соблазнительными. Именно этот страх оказаться полностью в его власти и заставил Старк интуитивно протянуть руку, коснутся его груди, останавливая, когда мужчина склонился для поцелуя и потянулся к ней. Облизывая свои губы, она невольно скользнула взглядом по его губам. Санса слишком хорошо помнила то, как нежно они могут касаться ее. Однако ей следовало стереть эти воспоминания.
– Красивая картина.
Желая поддаться столь соблазнительному искушению, рыжеволосая не нашла ничего лучше, чем снова спрятаться за холодным равнодушием. Нехотя убрав руку, она снова опустила взгляд в землю и обошла Бейлиша.
С каждым шагом удаляясь от него, девушка чувствовала насколько проясняется в голове. На смену изумлению пришли вопросы. Говорил ли он то же самое тетушке Лизе, когда уговаривал ее подсыпать яд мужу и отправить обвинительные письма? Говорил ли он то же кому-то еще? Быть может, ее матери после смерти отца? Теперь Санса могла заподозрить его в чем угодно.
– Вести об этой битве быстро разнесут по Семи Королевствам. Я поддержал дом Старков во всеуслышание.
На этот раз в его голосе были уже совсем другие интонации. Неужели осознав то, что соблазнение не принесло плодов, он решил действовать грубее, давя на признательность? Остановившись, она не оборачивалась, отвечая ему в точности таким же тоном.
– Вы поддерживали и другие дома, Лорд Бейлиш, – хорошо, что он не видел злой улыбки на ее лице.
– Это не мешало вам служить самому себе.
Выгнув бровь, девушка не двигалась, ожидая, что Пересмешник добавит что-то еще. Ведь он никогда не любил оставаться в проигрыше. И он не разочаровал ее, когда напомнил о том, что прошлое не воротишь. Оба они прекрасно помнили разговор в шатре посреди войска рыцарей Долины, когда она обещала отблагодарить его не раньше, чем получит Север в свои руки. Он грязно играл, называя ее своей любовью, но при этом умело бил в цель, ориентируясь на ее желание стать Хранительницей. Он прекрасно знал о ее нелюбви к брату.
Чувствуя ненависть и отвращение к самой себе за эти низменные желания, за проснувшуюся жажду власти, она ничего не ответила, уходя прочь из Богорощи.
Вечером того же дня, сидя в Главной зале Винтерфелла, Леди Старк внимательным взглядом обводила всех присутствующих. На ее губах царила воистину королевская улыбка, так как она заранее представляла себе то, кого выберут собравшиеся. Да и какой у них был выбор? Бастард?! Это просто смешно. Он мог сколько угодно говорить о предстоящей войне, убеждать в том, что ни для кого она не является чужой, но только он всегда останется воином, а не королем.