Wolf's mint
Шрифт:
Тихий стук вернул Лорда Харренхолла в реальность. На короткое мгновение он зацепился взглядом за тусклый солнечный диск, затянутый морозной дымкой, который словно застыл над верхушками вековых деревьев и усмехнулся. Сотни лет до этого солнце вот так же освещало этот край, стылый и промерзлый, скованный льдами настолько насколько хватало глаз. Вот только сейчас никто не знал кто из живущих ныне переживет тот холод и ужас, который двигался на Север из-за Стены.
Оборачиваясь к супруге, которая что-то внимательно рассматривала в зеркале, словно старалась увидеть в нем нечто подвластное только ей, Мизинец улыбнулся. Перехватывая в отражении ее взгляд, ему в какой-то момент показалось, что в нем проскользнула тоска и желание остаться. Обнимая Сансу за плечи, Пересмешник старался, чтобы его голос прозвучал как можно мягче.
– Помни – многое может произойти между сейчас и
Когда на лице Старк от его слов мелькнула легкая тень раздражения, мужчина лишь привычно усмехнулся и, развернувшись, потянулся за плащом.
– И все же, думаю, нам стоит поторопиться. Дорога в Долину неблизкая, а погода с каждым днем становится все хуже.
Проходя по галерее, ведущей к Главной зале замка, Петир удовлетворенно хмыкнул, отмечая про себя, что Винтерфелл более походил на пчелиный улей. Рыцари Долины, вовсю готовились к предстоящему переходу – кто-то проверял подпругу у лошадей, кто-то торопил местного кузнеца, подковывавшего гнедого жеребца, кто-то спорил с суровой кухаркой, которая наотрез отказывалась выдавать провизии больше, чем ей было дозволено. От цепкого взгляда Пересмешника не укрылось, что с противоположной галереи за сборами наблюдал бастард. Вот только в этот раз рыжеволосого одичалого, по обыкновению не отходившего от Сноу ни на шаг, сменил Бринден. Усмешка, которая было, изогнула губы мужчины, когда он заметил - с каким видом Джон выслушивал наставления Черной Рыбы, практически сразу исчезла, едва его взгляд пересекся с взглядом Короля. Едва заметно склоняя голову, приветствуя его, Бейлиш обратился к шедшей рядом супруге, прекрасно зная, что каждое его слово будет услышано и бастардом.
– Как видите, миледи, все уже практически готово к отъезду. Все теперь зависит от вашего решения.
Он прекрасно видел короткий взгляд, брошенный Сансой на Сноу и Бриндена, как в нем смешались горечь и обида. Не говоря ни слова, Пересмешник несильно сжал ее руку, увлекая в сторону Главной залы.
За завтраком, мужчина краем глаза наблюдал за происходящим в чертогах, удовлетворенно отмечая, что даже одичалые, по обыкновению не упускающие шанса поддеть кого-нибудь из присутствующих, вели себя довольно тихо, если не брать в расчет пару мелких стычек между ними. Повисшая в помещении тишина лишь изредка нарушалась негромкими переговорами, доносившимися из разных концов зала. Мизинцу даже не надо было вслушиваться в те обрывки разговоров, которые долетали до их стола, чтобы понять, что их с супругой отъезд стал главной темой для обсуждений. Пряча усмешку, которая то и дело трогала его губы, он подмечал каждую деталь – вот маленькая медведица, поджав губы, вслушивалась в то, что говорил ей советник, рыжеволосый Тормунд, только на первый взгляд, был занят поглощением содержимого своей тарелки, хотя его взгляды, которые он бросал на их стол, не оставляли сомнения в том, что он не упустит возможности ввязать в спор, если таковой вспыхнет, на лице Сапфировой девы, сидевшей ближе всего к их столу, явно проступала тень недоверия и сомнений в правильности принятого решения, которые одолевали ее. Все, собравшиеся здесь, отчаянно цеплялись за свои иллюзии, не желая расставаться с ними и рисковать той видимостью спокойствия, которое наступило, пускай и на короткое время.
Суматоха, практически всегда сопутствовавшая отъезду, заставляла Лорда Харренхолла лишь морщиться. Поднимавшееся откуда-то из глубины раздражение, которому он и сам не мог дать объяснения, уже готово было вырваться наружу, обрушиваясь на голову одного из мальчишек, дополнявших последние штрихи в ожидавшей повозке. Единственное, что удерживало мужчину от столь явного проявления бурлящих эмоций, служило то, что на них с супругой, невозмутимо стоявшей рядом, было обращено множество взглядов, не упускавших ни единой мелочи. Казалось, что этим утром Пересмешника раздражало всё и все, начиная от пробиравшего до костей мороза, от которого не спасал даже сшитый супругой плащ, и заканчивая кислой миной бастарда, скорбной статуей замершего возле сводной сестры. Только небу было известно каких усилий стоило ему удерживать такую привычную маску, не позволявшую ни одному из присутствующих понять, что творится у него внутри.
– Все готово, милорд! – тонкий девичий голосок, вывел Бейлиша из своеобразного ступора.
Едва слышно выдыхая, он протянул руку Сансе, на пару мгновений замершей перед подготовленной повозкой, чтобы помочь ей. Прекрасно понимая почему супруга медлит, Петир не торопил ее.
– Санса! – раздавшийся позади голос заставил их обоих невольно вздрогнуть,
Упираясь взглядом в фигуру бастарда, как всегда укутанную в черное, Лорд-Протектор усмехнулся, гоня прочь мысли, которые так некстати, зародились в его голове. От него не укрылось то, что рыжеволосой стоило больших усилий выдавить из себя улыбку, тронувшую губы, стоило ей обернуться на голос брата.
– Будь осторожна. И… – Бастард запнулся, словно слова, которые он собирался произнести жгли его глотку раскаленным железом. Несколько секунд он молча смотрел на них, а затем выдавил, – И будь счастлива.
Привыкший просчитывать все на несколько шагов вперед, Лорд-Протектор и не думал о том, что предстоящая дорога в Долину будет легкой, особенно сейчас, когда наступающая зима все чаще показывала свой нрав. Но даже его порой охватывала досада и желание вернуться, когда они вынуждены были замедлять свой ход из-за снежных заносов и поваленных вековых деревьев. Во время привалов, устраиваемых, как только тусклое северное солнце касалось горизонта, ему отчаянно не хватало тепла, от чего в памяти всплывали уже, казалось, позабытые воспоминания о продуваемом всеми ветрами родовом замке на Перстах.
– Ров Кейлин! – эти два слова, донесшиеся из-за окна повозки, заставили Петира невольно улыбнуться.
– Похоже, эту ночь мы проведем более комфортно.
Пересмешник не мог скрыть довольства, обращаясь к Сансе, отмечая, как ее губы тронула улыбка. И с лукавой усмешкой вскидывая бровь, он склонился к супруге.
– Или вы, миледи, предпочтете продолжить путь? – вкрадчиво произнес Бейлиш.
Непослушные пальцы не с первого раза удержали края наброшенной супругом шкуры. После секундного колебания подняв взгляд, Санса едва ли не впервые отметила отсутствие покоя в серо-зеленых глазах. Он даже не смог изобразить его, после того, насколько стремительным было ее пробуждение и последовавший за ним вопрос. Впервые она видела в его глазах нечто похожее, когда жизнь Пересмешника висела на волоске, когда она самозабвенно мешала правду и ложь, стоя перед Лордами Долины и выставляя его своим защитником и верным другом. Смешно подумать, но тогда она почти верила в свои же выдумки. Лорд Бейлиш меньше всего на свете хотел этого, да только Старк знала, что вот это странное чувство в его глазах и есть страх.
Только боялся он не Арью. Петир прекрасно знал об устроенном ею и молчал. А этот страх, застывший на дне зрачков, выдавал другое. Он тревожился из-за того, что может открыться супруге благодаря фамильным способностям. Пересмешник… она усмехнулась, когда он потянулся закрыть окно. Что тогда, что теперь, ничего не изменилось – лишенность возможности потчевать ее лживыми песнями рождала в нем дискомфорт. Его можно было понять, ведь все, благодаря чему он достиг своего положения – ложь, лесть, изворотливость и хитрость. Человек практически из неоткуда, ставший Лордом Харренхолла. Что-то в глубине ее души заставляло девушку ожидать от него чего угодно.
Тем не менее, Санса прильнула к груди мужа, когда он привлек ее к себе. Ей было приятно то, с каким неподдельным волнением, несколькими минутами ранее, он потянулся к ней, едва она проснулась от кошмарного сна. Ненавидящий холод, он подорвался с кровати даже не набросив на себя ничего. В который раз, внимательно выслушивая его размышления, больше похожие на наставления, она соглашалась с каждым из них. И прежде чем в смущении начать облачаться в одежды, как в латы, северянка оставила на губах Бейлиша легкий поцелуй. Ей абсолютно не хотелось размышлять на тему происхождения желания коснуться его, не хотелось думать о том, почему ее настолько тянет к этому человеку. Не сейчас, когда Север был разорван на клочья, будто потрёпанное знамя. Не теперь, когда им предстояла долгая дорога в Долину.
Суета, которой был охвачен замок, раздражала не одного Бейлиша. Санса точно так же готова была послать в пекло все эти сборы и чуть ли не верхом ускакать подальше от родного дома. Ожидание отъезда являлось самой тяжелой мукой. Но, как и Лорду-супругу, ей приходилось тщательно скрывать недовольство, прятать его глубоко внутри себя, заставлять затихнуть.
В какой-то момент, когда Старк вяло ковырялась вилкой в завтраке, в её голову пробралась мысль о том, что вокруг находятся не люди, а куклы. Рваные движения рыцарей долины, нервное напряжение северян и одичалых, тихий шепот, то и дело слышащийся то тут, то там – все это выглядело, как давно набивший оскомину спектакль. Будто бы все вокруг увязло в липком тумане, и только они на пару с супругом реальны. И именно это острое осознание своей истинности гнало как можно дальше на юг. Пусть не в Королевскую Гавань, так хотя бы в Долину.