XVII. Наваррец
Шрифт:
*Речь идет о книге Эриха Мария Ремарка «Триумфальная арка»
Чем ближе мы подъезжали к дворцу, тем чаще мой взгляд натыкался на военные патрули, но нас никто не останавливал, гербы на каретах говорили сами за себя. Королева-мать едет с визитом к своему сыну!
И все же, когда мы всей толпой заехали во двор Лувра, который был раза в четыре меньше, чем сейчас, между нами и дворцом оказалось слишком уж много гвардейцев и мушкетеров, так что о прорыве
Это неспроста. Думаю, кардинал заранее отдал соответствующий приказ, и если разговор Медичи и Людовика окончится не в пользу королевы-матери, то всех ее людей, включая меня, немедленно арестуют.
Тот самый усатый дворянин, глава охраны королевы, спешился, самолично открыл дверцу кареты и помог Медичи выйти. Спешились и все прочие, а из оставшихся карет выбрались еще несколько человек, но ни барона Пьемона, ни герцогини де Шеврез среди них я не увидел.
По моим прикидкам, герцогиня сейчас отсиживалась в своем городском доме, ожидая новостей с передовой, а барон и его люди уже действовали где-то в городе. Только вот я уже понимал, что ничего у него не выйдет. Ришелье переиграл его еще до того момента, как барон начал свою партию.
Вдовствующая королева-мать выглядела величественно. От нее волнами исходила сила и уверенность, и все, на кого падал ее взор, немедленно кланялись.
Она пошла к входу во дворец, опираясь на руку усатого. Прочие сопровождающие двинулись следом за ней широким полукругом, но войти в Лувр столь внушительной толпой нам, разумеется, не позволили.
— Ваше Величество, — навстречу процессии шагнул гвардейский лейтенант, преграждая путь королеве, — прошу меня простить, но внутрь могут пройти не более десяти человек. Таков приказ!
— Чей приказ? — в другие времена подобные интонации голоса Медичи заставили бы лейтенанта мысленно попрощаться с головой, но нынче королева-мать была в опале, и все об этом знали.
— Приказ непосредственно Его Величества и Его Высокопреосвященства.
— Как? — удивилась королева. — Кардинал уже отдает приказы в Лувре? Любопытно! Что же, мы подчинимся этому унижению. Если Его Величество желает встретить родную мать подобным способом, то пусть так и будет. Д'Анге, прошу вас, выберете десять человек, кто сопроводит меня.
Усач быстро произвел отбор людей, в число которых попал и я. Имя герцогини де Шеврез сыграло для него решающую роль.
Медичи даже не обернулась, чтобы посмотреть в глаза тех, кто, вероятно, шел за ней на смерть. Если бы это могло помочь вернуть былую власть, она убила бы всех и каждого, невзирая на чины и прошлые заслуги.
Д'Анге вышагивал подле королевы, держа в руках знакомый мне портфель — тот самый, который мы с бароном с боем добыли в торговом доме.
Шпаги и даги у нас не забрали, но гвардейский лейтенант лично убедился в том, что ни у одного
Большая часть сопровождающих осталась у карет перед входом в Лувр под присмотром гвардейцев и мушкетеров в знакомых мне небесно-лазурных плащах с нашитыми на него большими белыми крестами сзади, спереди и по бокам.
Королева-мать шла первая, гордо подняв голову. Со стороны казалось, что она плывет над землей, не касаясь ее ногами. Мария Медичи играла ва-банк и делала все, чтобы победить сегодня.
Мы вошли во дворец. Внутри, как и обычно, было многолюдно. Во все стороны сновали слуги, кучками толпились придворные кавалеры и дамы, кое-где стояли гвардейцы, охраняя отдельные проходы и залы.
При появлении Марии Медичи гул голосов немедленно смолк. Все уставились на нас, словно на прокаженных, никто не спешил подойти к королеве и выразить ей свое почтение. Наоборот, при ее приближении каждый старался убраться с траектории ее пути.
Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж и прошли несколько залов. Королева-мать точно знала, куда идти. Я же ориентировался внутри дворца не слишком хорошо, хотя прекрасно помнил все наставления де Шеврез. Скоро мне нужно будет отделиться от группы и найти тайный ход.
Но сделать это было не так-то и просто, нас постоянно опекали гвардейцы, контролируя каждый наш шаг.
Тот самый лейтенант шел впереди процессии вместе с десятком военных, и позади нас двигались еще столько же, если не больше. В очередном зале лейтенант замедлился и, обернувшись к Медичи, произнес:
— Вновь прошу меня простить, Ваше Величество, но дальше ваши люди идти не могут. Они должны ждать здесь!
— Опять приказ кардинала? — горько усмехнулась королева, и мне на секунду даже стало ее жаль. Впрочем, я тут же вспомнил, как несколько дней назад она хладнокровно отдала приказ заколоть меня, и жалость мгновенно испарилась. — Я подчиняюсь! Д'Анге, отдай мне портфель!
Так она и покинула зал, в гордом одиночестве с тем самым портфелям в руках. Лейтенант ушел с ней, прочие же гвардейцы остались с нами, причем все входы и выходы были перекрыты — из зала без боя не выбраться.
Черт! Попался в ловушку. Вспоминая примерный план Лувра, который я держал в голове, нужный мне тайный ход начинался неподалеку, то ли в соседней комнате, то ли через одну.
Судя по наглым лицам гвардейцев, так просто меня они не выпустят. Что же, я не гордый, придется слегка опозориться.
Я сунулся было вперед, к той двери, через которую ушла Медичи, но д'Анге ожег меня подозрительным взглядом, и я круто изменил траекторию своего движения, вернувшись к той двери, через которую мы вошли в зал. Если мне не изменяет память, там можно было обойти зал через параллельный проход и в итоге оказаться в нужном мне помещении.
Трое гвардейцев заступили мне дорогу, к счастью, среди них не было тех, кто меня знал в лицо.
— Куда? — поинтересовался один, с откровенной ухмылкой оглядывая меня.