"Я есть кто Я есть"
Шрифт:
Всякая эмансипация состоит в том, что она возвращает человеческий мир, человеческие отношения к самому человеку.
Политическая эмансипация есть сведение человека, с одной стороны, к члену гражданского общества, к эгоистическому, независимому индивиду, а с другой – к гражданину государства, к юридическому лицу.
Лишь тогда, когда действительный индивидуальный человек воспримет в себя абстрактного гражданина государства и, в качестве индивидуального человека, в своей эмпирической жизни, в своем индивидуальном труде, в своих индивидуальных отношениях станет родовым существом; лишь тогда, когда человек познает и организует свои "общественные силы" и потому
Вопрос о способности еврея к эмансипации превращается для нас в вопрос: какой особый общественный элемент надо преодолеть, чтобы эмансипировать еврейство? Организация общества, которая упразднила бы предпосылки торгашества, а следовательно, и возможность торгашества, – такая организация общества сделала бы еврея невозможным. *
К еврейскому вопросу
В противовес утверждению г-на Бруно, что "евреи своим давлением на пружины истории вызвали противодействующее давление", г-н Хирш (еврейский теолог – Н.Д.) вполне правильно замечает: "В таком случае евреи должны были составлять нечто в деле формирования истории, и если сам Бауэр утверждает это, то он не вправе, с другой стороны, утверждать, что они ничего своего не внесли в дело формирования новейшей эпохи".
Г-н Бруно отвечает: "Сучок в глазу тоже составляет нечто. Вносит ли он в силу этого что-либо в развитие моего чувства зрения?"
Сучок, который подобно еврейству среди христианского мира, со дня рождения моего сидит у меня в глазу, остается там сидеть, и вместе с глазом растет и развивается, не есть какой-нибудь обыкновенный сучок: это какой-то особый, неотъемлемый от моего глаза сучок, который обязательно должен был бы обусловить собой в высшей степени оригинальное развитие моего чувства зрения… Г-ну Бруно было показано значение еврейства для "формирования новейшей эпохи".
Святое семейство
Евреи (как и христиане) в некоторых государствах политически вполне эмансипированы. Евреи и христиане весьма далеки от того, чтобы быть эмансипированными в человеческом смысле.
Там же
* Иными словами, упразднение торгашества упразднило бы причину нетерпимости к евреям, нетерпимости, основанной, по мнению Маркса, на конкурен-Цчи с ними в области того "мирского культа", который он называет "своекорыстием" и "деньгами" и который он воспринимает в качестве "крайнего практического выражения человеческого самоотчуждения" – Н.Д.
Изречения
Идеализм – не фантазия, а истина.
Страсть – это энергично стремящаяся к своему предмету сущ-ностная сила человека.
Мужчина не может снова превратиться в ребенка, не впадая в ребячество. Но разве его не радует наивность ребенка и разве сам он не должен стремиться к тому, чтобы на более высокой ступени воспроизводить свою истинную сущность?
Невежество – это демоническая сила, и мы опасаемся, что оно послужит причиной еще многих трагедий.
Производство производит не только предмет для субъекта, но также и субъект для предмета.
Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых.
Прошли те времена, когда гоготание гусей могло спасти
Нации и женщине не прощается минута оплошности, когда первый встречный авантюрист может совершить над ней насилие и овладеть ею.
Философы лишь различным образом объяснили мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его.
Философия есть не что иное, как выраженная в мыслях и логически систематизированная религия, другая форма, другой способ существования отчуждения человеческой сущности, и, следовательно, она также подлежит осуждению.
Недостаточно, чтобы мысль стремилась к воплощению в действительность; сама действительность должна стремиться к мысли.
В прямом соответствии с ростом стоимости мира вещей, растет обесценение человеческого мира.
Коммунизм есть положительное утверждение как отрицание отрицания.
СОЦИАЛИЗМ БЕРНШТЕЙНА
В стане мудрецов Израиля никогда не было недостатка в людях, которые – хотя кажутся "сыновьями всей земли" – являются поборниками именно еврейской традиции мышления. Еврейский интеллект Эдуарда Бернштейна (1850-1932) проявляется уже в том, что он стремился быть гражданином Вселенной, а его заслуга в том, что ему выпало быть одним из самых адекватных толкователей марксовых пророчеств.
Трудно назвать учение, которое было бы столь основательно оболгано и обездушено, как учение Маркса. Это проявилось хотя бы в том, что марксизм расценивали с самого начала в ряду т.н. позитивных языческих теорий нового времени, но не в связи с гуманизмом библейских пророков, не в русле того еврейского духа, который с ходом времени ищет разнообразные формы выражения.
Значение Бернштейна следует рассматривать именно в попытках "возвращения" марксизма Марксу, который, в свою очередь, ратовал прежде всего за возвращение человека к человеческому, за возрождение социализма еврейских пророков. Те истины гуманизма, которые называл марксовыми Бернштейн – это по существу исконная тема еврейского духа, и о развитии библейского социализма тут следует говорить прежде всего в плане его очищения от шлаковых напластований истории, практики.
История, однако, меняет и звучание сквозных идей, примеряя их к иным задачам и к иному материалу, что требует от глашатая этих идей не только иной артикуляции, но и нового языка. Вот почему предлагаемые ниже пассажи мы озаглавили "Социализмом Бернштейна", имея в виду представить один из путей обновления еврейской мудрости, и в частности, такое толкование социализма, которое казалось наиболее точным этому мечтателю.
Дальнейшее развитие и обработку марксистского учения следует начинать с его критики. К сегодняшнему дню дело обстоит так, что с помощью сочинений Маркса доказывает все что угодно. Это обстоятельство предоставляет широкие возможности всякого рода защитникам существующего стиля жизни и всевозможным махинаторам. Однако каждый, кто сохранил в себе здравый смысл, каждый, кто относится к идеям социализма отнюдь не как к серебрянным безделушкам, предназначенным лишь для праздничного стола, но начисто лишенным какого-либо значения, – обязан навести порядок в этой области.