Я и Тёмка
Шрифт:
– На улицу.
Мы начали шумно возмущаться, а он взял и закрыл дверь. Что делать?
Пошли переодеваться. После физкультуры девчонки решили остаться, чтобы придумать дальнейший план действий.
– Ты с нами? – спросила меня Таня.
– С вами. Сейчас Андрею скажу, чтобы домой шёл, и приду.
Когда я вернулась, разговор был в самом разгаре.
– Давайте на него классной пожалуемся?
– Нет, давайте сразу директору школы!
– Да ну, что толку… Они все друг
– А что делать? Он нас ведь не слушает. А мы уже переболели тут по пять раз.
– Ну, это ты загнула….
– Нет! Почему? Правда. Болели же.
– Болели. Да. Болели, – затараторили девчонки.
– Может, родителям сказать?
– Да? И потом ещё полгода рассказывать, что происходит на уроках физкультуры? Нет уж.
– Мои тоже потом не отстанут.
– А чьи отстанут?
– Надо самим как-то решать.
– А давайте в газету напишем?
– В какую? В какую? – наперебой зашептались девочки.
– Ну, не знаю… Есть же какие-нибудь детские газеты?
– Есть, наверное.
– Здорово!
– Вот это да!
– Давайте писать! Давайте!
– Вот напишем письмо, а потом решим, куда послать.
– Я напишу текст, – сказала Таня, – а потом соберём подписи. Да?
– Да! Да! Правильно.
На следующий день письмо было готово:
«Уважаемая редакция.
Пишут вам ученики 5-го класса «Б». Очень просим, помогите нам, пожалуйста. Наш физрук проводит уроки на улице. А уже холодно и мы всё время простужаемся. Просим вас, пусть наш физрук проводит занятия в школе. Мы все подписались. Спасибо».
– Что-то мало написано, нет? – спросила я.
– А про что ещё писать? – ответила Таня. – Всё есть. Подписи только нужно собрать. Но тут такая вещь… Мальчишки отказываются подписывать.
– Почему?
– Не знаю. Наверное, потому что им нравится на улице бегать. Но ты же знаешь, как Толкачёв расписывается? Распишись за него. Мы все уже подписались, только тебя ждали.
– А я не умею подписываться, – тихо сказала я.
– А я тоже не умела. Вчера как раз придумала, как буду подписываться.
– А ты просто свою фамилию напиши, – посоветовала Наташа.
– И за Андрея не забудь. Так нас больше будет.
Я взяла ручку и написала фамилию Андрея и свою. Для убедительности постаралась вывести буквы, как делает Андрей, округлыми и широкими. Он так пишет, что ни с кем не спутаешь.
На следующей перемене наше письмо как-то попало в руки
Вместо последнего урока к нам пришли завуч, две учительницы старших классов и наша классная руководительница. Они молча смотрели на нас, а мы на них.
– В вашем классе произошло вопиющее безобразие. Нет! Скандал! Позор! – начала завуч. – Кто-то из вас написал письмо, якобы в редакцию, с жалобой на нашего учителя физкультуры. Кто написал это письмо?
Все молчали. У меня пересохло во рту. До меня стало доходить, что мы что-то не то сделали.
– Я вас спрашиваю? Кто написал это письмо? Так… Молчите… Тогда знайте, что из-за этого человека у вас всех будет «два» в этом году за поведение. Если этот человек не признается, конечно.
В тишине хлопнула крышка парты.
– Это я написала, – сказала Таня и заревела.
– Как – ты? Отличница! Какой кошмар! Почему, зачем ты это написала?
– Мы с девочками, – начала, всхлипывая, Таня, – я… Решили… Он… Вот и мы…
Слёзы текли по её щекам в три ручья.
– Она не одна это придумала, я полагаю? – спросила строго классная руководительница. – Вы ведь здесь все подписались. Да ещё Толкачёв.
– Он не подписывал, – заорал Лёшка. – Мы все были против!
– Как не подписывал? – изумилась завуч, переходя на шепот. – Так, значит, твою подпись кто-то подделал? – обратилась она к Андрею.
Он молчал, но на лице его появились удивление и растерянность.
– Нет ничего страшнее предательства! Тот, кто это сделал, должен понимать, что он натворил. Он подделал чужую подпись. Подставил человека!
Тут до меня стали доходить слова завуча. Меня сначала бросило в жар. Потом стало так холодно, что застучали зубы… Руки сами собой сцепились – я никак не могла их расцепить! Всё происходило, как в тумане. Учителя что-то говорили, говорили, размахивали руками, а я ничего не слышала. Как будто вода в уши попала. Завуч вдруг запела медленно и тягуче, а потом вместе со всем классом стала кружиться и раскачиваться. Зажмурила глаза. А когда их открыла, все смотрели на меня. Я стояла возле парты.
– Ты, Арсёнова? Ты? Это ты так подвела своего друга?
– Я, – призналась я.
Тут учителя опять заголосили. Они говорили о плохом поступке, о потерянной дружбе, о стыде, об ответственности и много ещё о чём. А я стояла возле своего стола и думала только об одном, как мне теперь Андрею посмотреть в глаза.
Когда собрание закончилось и все стали выходить из кабинета, я всё ещё сидела за столом. Слёз не было, только часто-часто колотилось сердце. Подошёл Андрей: