Я их всех убил
Шрифт:
– Слушаю вас, – проговорила Ассия.
– У нас есть адреса, по которым проживают все, упомянутые в списке.
– Отлично, – бросила та, поднимая голову. – Распределите объекты между следственными группами и принесите мне как можно скорее отчет. Подержим нашего друга еще несколько часов на холодке, а потом ткнем его носом в улики, которые вы раздобудете.
– Да, если удастся найти что-нибудь конкретное.
– Само собой, аджюдан Леруа. – Ларше опустила голову и снова погрузилась в свои бумаги, что послужило для Эммы знаком завершения беседы.
6
Нина
Всякий раз, когда Эмма попадала в старый город, ее охватывала странная ностальгия по давно прошедшим временам, которых она не знала, но стоило закрыть глаза и хорошенько вслушаться, как она начинала различать цокот копыт лошадей, тянущих шаткие повозки по булыжникам улицы Сент-Клэр.
Ахмед связался с группой Павловски – Монсо, и те сообщили, что криминалисты уже спешно сворачивают оборудование. Если опасения подтвердятся, экспертов, вероятно, в самом скором времени опять призовут для сбора улик на новом месте.
Эмма раз за разом нажимала на звонок. Никто не откликался. Хлипкая деревянная дверь поддалась после первого же удара тарана, и дознаватели с оружием наготове быстро проникли внутрь квартиры. В ноздри ударил сильный запах пачулей. Эмма подумала, что Максим с его обонянием наверняка сумел бы определить мельчайшие оттенки. Ей не хватало его присутствия. До нервного срыва они с Максом были классной командой, и их не раз ставили в пример. Жилище Нины Грокис-Стейнер состояло из гостиной с открытой небольшой кухонькой и двух спален. Окно одной из них выходило на улицу, шум которой, едва смягченный обычным оконным стеклом, заполнял все пространство.
Постель с простынями из розового сатина, подушки в форме сердечек, ночной столик со стоящей на нем лампой и зеркальный шкаф. На первый взгляд в спальне не было ничего примечательного, а поиском неявных улик, вроде следов ДНК и отпечатков пальцев, займутся криминалисты.
А вот вторая спальня окунула жандармов в совсем другой мир, на тысячу километров отстоящий от образа благонравной девчушки из первой.
Вешалка на колесиках была заполнена десятками соблазнительных нарядов: платья из винила, латексные комбинезоны, рядом лежали пояс с подвязками, чулки в сеточку и прочая экипировка, со всей очевидностью предназначенная для удовлетворения любых фантазий. Кричаще-красная кровать отражалась в большом зеркале на потолке. Если бы у Эммы и Ахмеда еще оставались сомнения, выставленные напоказ на белом столике предметы развеяли бы их в один момент. Фаллоимитаторы различных размеров, форм и цветов теснились там, словно дожидаясь веселого часа.
Буабид прыснул, Эмма держалась невозмутимо. Она медленно подошла к прикроватной тумбочке, прикрепленной к кровати,
– Или ее соседка отличалась редкой сексуальной раскованностью, или наша Нина занимается проституцией на дому! – сказала она напарнику, указывая на пачку банкнот в коробке.
Вместо ответа он вытаращил глаза, словно пытаясь скрыть реакцию.
Продолжив обход квартиры, они нашли источник запаха ладана, пропитавшего все вокруг: между туалетом и ванной недалеко от входа была втиснута комнатушка, больше похожая на большой стенной шкаф.
Внутри заинтригованные дознаватели обнаружили коврик-аппликатор, колокол и портативную звуковую колонку.
– И для чего все это? – изумленно спросил Ахмед.
– Понятия не имею, – отозвалась Эмма.
Она нагнулась и дотронулась рукой до коврика.
– Ай! Черт, больно! Что еще за хрень? – вскрикнула она, и Ахмед вздрогнул.
– Похоже на мини-ковер факира, – предположил он.
– В любом случае не знаю, кто такая эта Нина Фигис-Стейнер, но что-то здесь нечисто, – сказала Эмма, выпрямившись.
– Ты так говоришь из-за «особой» комнаты? – спросил он, изобразив пальцами кавычки.
– Не только… – Она нахмурилась, сделав вид, что глубоко задумалась, потом продолжила: – Что-то здесь не стыкуется, и мне это не нравится. Интуиция…
– Знаешь, что я думаю об интуиции?
– Нет, но, чувствую, ты мне сейчас скажешь.
– Интуиция – это хорошо, но доказательства лучше. На интуитивных догадках дело не выстроишь, а уж тем более обвинение в убийстве.
– Вызовем экспертов, после узнаем больше, – заключила она.
Пока Эмма звонила по телефону, Ахмед быстро продолжил осмотр. На консоли в прихожей кое-что привлекло его внимание.
В глиняной чаше валялись несколько медных монеток, металлические заколки для волос и связка ключей. Брелок с широко известным фирменным знаком агентства по прокату автомобилей вдруг напомнил ему о сером кроссовере, припаркованном на стоянке позади старого дома. Вид наклейки «Rent а Car» [9] на заднем стекле впечатался в память, так как в тот момент Ахмед неожиданно сообразил, что должен был арендовать машину, чтобы поехать в отпуск с подругой, и, несмотря на обещание, так до сих пор и не собрался.
9
«Прокат автомобилей» (англ.).
– Аджюдан Леруа, – окликнул он, глядя, как она сует в карман мобильник, – кажется, я знаю, где ее машина.
Он взял связку ключей и потряс ею, как детской погремушкой.
Эмма подошла, и на мгновение ему показалось, что она сейчас заберет у него ключи, но она двинулась дальше в прихожую.
Открыла единственный ящик столика и, порывшись, достала еще одну пачку банкнот, намного более тощую, чем в «особой» комнате, и черную записную книжку в кожаном переплете. С любопытством полистав, она поняла, что это ежедневник.