Я – мать ваша!
Шрифт:
Родители даже не узнают, что она трогала опасные вещи и затупила папину бритву. Пацаны не сдадут, сами участвовали!
Когда Лара вернулась в детскую, Сеня яростно рылся в ящиках стола, Тима шарил в портфелях.
– Что ищете?
– Листок, – грустно ответил маленький братик.
Лара присоединилась, прошерстила свои альбомы, все страницы оказались разрисованы. Она взяла тетрадь по русскому, удачно начатую в конце года.
– Сень, у меня только в линеечку есть. Хочешь вырву?
Братишка
Он положил перед собой лист, взял черный карандаш. В нижней части рисунка точно посередине появился контур птицы. Сеня дорисовал штрихи перьев на крыльях, поменьше – ближе к телу, отдельные огромные – на концах. Хвост лег веером, тоже с крупным оперением. Круглые глазки и горбатый заостренный клюв появились последними и окрасились желтым. Коричневым Малой заштриховал остальные части, то сильно нажимая карандаш, то едва касаясь бумаги. Красиво получилось и очень похоже.
– Теперь повесим на стену, – предложила Лара.
– Еще не готово, – не отрываясь от рисунка, ответил братик.
Он взял зеленый. Сверху листа от края выросли вниз головами три маленькие елочки. Они висели не прямо, а чуть наклоняясь, будто стремились друг к другу. Странно, почему вверх дном? Лара продолжила наблюдать.
Сеня схватил опять желтый карандаш. От края листа с перевернутыми елочками хлынули до середины картинки расходящиеся солнечные стрелки. Рисунок выглядел всё чуднее.
Братик снова поменял цвет, взял синий. Между лучами он заштриховал легким тоном, к низу листа переходящим в яркий. Сеня отложил карандаш и гордо произнес:
– Готово!
Лара открыла рот, но Тимка опередил:
– Чего у тебя елки вверх тормашками?
– Я лежу на траве и смотрю на небо, – спокойно объяснил Малой.
– Как сегодня в лесу, что ли? – уточнил Тимофей.
Сеня кивнул.
Лара пристальнее всмотрелась в рисунок. Точно! Лежа на земле, взгляни ввысь, так и выйдет. В поле зрения виднеются верхушки деревьев, позади светит солнце и освещает небо от тебя впереди. А прямо над тобой парит в голубой высоте птица.
– Это орел? – поинтересовалась Лара.
– Да. Я себя в будущем нарисовал. Летаю, где хочу, – мечтательно протянул братик.
– Здорово ты умеешь! – поддержал Тима, – Давай повесим картинку!
Втроем заново перерыли ящики письменного стола, нашли семь ржавых загнутых кнопок. Четыре разогнули и прикрепили рисунок на стену над кроватью Семёна.
Издалека донесся командный материнский крик:
– Время десять. Отбой!
22.00 Ты тоже спи
Лара постелила Сене койку, отвела его на улицу помочиться. Они вернулись, скинули одежду, аккуратно повесили ее на спинки кроватей и улеглись.
В комнату вошла мать и увидела рисунок.
– Неплохо получилось, – прокомментировала
Мама погладила Малого по голове и приобняла.
– Спокойной ночи, сынок! – ласково прошептала она.
Ого, мать до сих пор в хорошем настроении! Вот что торжество справедливости делает. Редко она приходит попрощаться на ночь. Лара пыталась вспомнить, когда был последний раз, но не смогла.
Родительница приблизилась к Тиме, так же нежно его обняла и пожелала волшебных снов.
Сердце Лары забилось с удвоенной частотой: сейчас и к ней подойдет мама, обнимет, приятные слова скажет.
Мать направилась к выходу. Проходя мимо Лары, бросила быстрое:
– Ты тоже спи.
Она двинулась дальше, но остановилась и повернулась снова к Ларе. Похоже, сейчас пожелает доброй ночи, – Лара застыла в ожидании.
– Посуда грязной осталась. Помой завтра, пока я на работе. Ясно?
Лара кивнула, родительница вышла и закрыла за собою дверь.
Наверное, Лара опять плохо себя вела, вот ее мама и не обняла, ночи спокойной не пожелала. Точно, папку сразу не сдала, картошку толсто порезала, кинзы сначала не нарвала, потом мало принесла, а после вычески забыла мать поблагодарить. Ничего, завтра Лара исправится, идеально родительские наказы исполнит. Когда-нибудь мама обязательно обнимет.
22.15 Имена
Лара судорожно вздохнула и подняла взгляд на ковер. Хорошо, что у нее есть надежные друзья. Рука потянулась и погладила гладкую шерстку главы оленьей семьи. Нос животного уперся Ларе в щеку, ласково потерся, совсем как в детстве щекотал ее папа жесткими усами. Лара улыбнулась.
Ой, она даже не знает их имен.
– Как тебя зовут?
Олень упорно молчал. Наверное, не умеет говорить.
– Можно я буду звать тебя Витторио? – Лара слышала, что именно так друзья отца в шутку обращались к нему.
Зверь кивнул.
К ним приблизились олениха и олененок. Как бы назвать жену Витторио?
– Ты будешь Мила. Хорошо? – Так маму окликала баба Нина, пока не умерла.
Мила не возражала.
– Младшего назовем… Каспер. – Лара где-то случайно услышала это имя, оно ей понравилось.
Окруженная оленями Лара двинулась по широкой тропинке. Мягкая влажная почва, птичья перекличка, запах багульника и смолы. Вдали из-за высоких сосен выглядывал апельсинчик, заходящее солнце. Лес выглядел как вчера, только маршрут изменился.
Они миновали заросли «гусиных лапок», огромный муравейник и дошли до знакомой скалы. Витторио отодвинул мощными рогами кусты можжевельника.
Лара обняла Каспера, потерлась о мордочку Милы и ласково провела рукой по крупной спине Витторио.
– Спокойной ночи, друзья!